Владимир Храбрый. Герой Куликовской битвы

— К обдуманным поступкам, вот к чему, — невозмутимо ответил вездесущий Афанасий Рыло. — Княже, ты можешь презирать боярина Полиевкта, но сажать его в поруб и тем более выдавать Дмитрию не имеешь права, ибо так с послом не поступают. Не греши, князь. Отпусти Полиевкта с миром.

— Вполне может статься, княже, что Полиевкт и Олег Иванович в будущем могут тебе пригодиться, — вставил Ян Волосожар. — Недаром в народе говорят: не плюй в колодец…

— Ладно, бояре. Уговорили! — Владимир недовольно передернул широкими плечами. — Пусть проваливает Полиевкт обратно в Рязань. Скатертью дорога!

* * *

Деятельный и мстительный Иван Вельяминов и впрямь не терял времени даром. Едва пригрело весеннее солнце, он перебрался из Твери в Орду, где встретился с Мамаем и выпросил у него ярлык на владимирский стол для Михаила Александровича. Самолично доставить Мамаев ярлык в Тверь Иван Вельяминов не отважился, по его поручению это сделали купцы-фряги. Вместе с фряжскими купцами в Тверь приехал и посол от Мамая по имени Ачи-Ходжа. Оставаясь в Орде, Иван Вельяминов не бездействовал. Он неустанно подбивал Мамая к походу на Москву, считая себя доверенным лицом тверского князя.

Вновь обретя заветный ханский ярлык, Михаил Александрович наведался в гости к Ольгерду, сговорившись с ним о совместных военных действиях против Москвы. На этот раз Михаил Александрович был уверен в победе над ненавистным московским князем, поскольку Мамай и Ольгерд согласились одновременно выступить на Москву с юга и с запада. Тверская рать должна была нанести удар по Московскому княжеству с севера. У Дмитрия просто не хватит сил, чтобы отразить вражеские вторжения сразу с трех сторон!

В эту же пору в летописях появилась запись о солнечном затмении, случившемся в воскресный день, 29 июля, утром. На несколько минут лунный диск полностью заслонил собой солнце. Это зрелище увидели в Твери, в Москве, в Новгороде, в Рязани и во многих других русских городах. Повсюду сразу появились толкователи необычных примет, объяснившие встревоженным людям, что предвещает Руси это небесное знамение. В Твери какой-то юродивый предрек возвышение Михаила Александровича и гибель Москвы от Мамаевых полчищ. В Москве некий предсказатель распространил слух о скором упадке Твери и Рязани, о поражении Ольгерда и Мамая от московских полков, об укреплении власти московского князя над всей Русью.

Полагая, что даже небо на его стороне, ликующий Михаил Александрович отправил в Москву посла с объявлением войны. В ожидании подхода литовских войск тверской князь послал своих ратников на захват Углича и Торжка.

В начале августа до тверского князя дошел слух, что близ Волока Ламского московский князь собрал несметную рать. Под московские стяги пришли конные и пешие полки из Дмитрова, Звенигорода, Тарусы, Серпухова, Переяславля-Залесского, Владимира, Суздаля, Ростова… Откликнулись на зов Дмитрия ратные люди из поволжских и верхнеокских городов. Даже из далекого Белоозера пришел воинский отряд. Прибыл со своей дружиной и смоленский князь Святослав Иванович, доселе считавшийся союзником Ольгерда.

Робость и смятение закрались в ретивое сердце Михаила Александровича, когда он своими глазами увидел множество полков и стягов, обступивших Тверь со всех сторон. Дмитрий приказал навести через Волгу два моста. Один мост московляне соорудили выше осажденного города возле брода, другой — ниже, почти напротив устья реки Тверцы, впадающей в Волгу. Таким образом, войска Дмитрия расположились на правом берегу Волги, прямо под стенами Твери, а также разбили стан на левом волжском берегу, возле Отроча монастыря. Тверь оказалась в плотном осадном кольце. Отряды, отправленные Михаилом Александровичем к Торжку и Угличу, оказались отрезанными от Твери.

Московляне и их союзники сначала попытались поджечь деревянные стены Твери, однако защитники города загодя обмазали свои бревенчатые укрепления жидкой глиной и облили водой, поэтому пожар не разгорелся. Тогда воинство Дмитрия пошло на приступ с лестницами в руках, забросав крепостной ров бревнами и хворостом. Тверичи бились отчаянно, швыряя в штурмующих камни, осыпая их стрелами и ведя пальбу из небольших пушек, купленных в Ливонии. Осаждающие откатились с немалым уроном, укрывшись за деревянными навесами и частоколами. Ободренные тверичи вышли за городскую стену, изрубив топорами несколько камнеметов и обратив в бегство волоцкий полк. В этой сече пал московский воевода Семен Добрынский.

Дабы пресечь новые вылазки защитников Твери, московляне возвели напротив тверских стен прочный частокол. Дмитрий решил взять тверичей измором.

Съестных припасов в Твери было немного, поэтому Михаил Александрович с нетерпением ожидал подмоги от Ольгерда и Мамая. Спустя две недели после начала осады Твери московской ратью под Ржевой объявилось литовское войско. Предвидя это, Дмитрий намеренно держал у городка Зубцова двадцать тысяч пехоты и пять тысяч всадников под началом своего двоюродного брата Владимира.