Читаем Владимир Корнилов, “Надежда”, Книга стихов полностью

Владимир Корнилов, “Надежда”, Книга стихов

илиНуклеиновая кислота?!78В ПРАЧЕЧНОЙБросила жена? ЕеБросил сам? Сменил жилье?…Гладили вдвоем бельеС ним в стекляшке.Он балдел — заметил я —От шумевшего бабьяИ от вороха бельяИ от глажки.А по виду был ходок.Но совсем не холодок —То ли страх, то ли упрекБыл во взгляде.Может, чудилось ему:Я, старик, его пойму.Объяснить мне, что к чему,Будет кстати.На подобный разговорЯ его бы расколол.Прежде был и спор и скорНа знакомства:Две рюмахи или триПропустили — говори.Но теперь скребет внутриСкорбь изгойства.Несуразная судьба —Эмиграция в себя,Словно начисто тебяСъела фронда.Вроде ты живой и весьИ душой и телом здесь,А сдается, что исчезС горизонта.Потому теперь и впредьНе к чему ломать комедь.И не стал я пить с ним — ведьМы б не спелись.После полусотни граммОн, запуган и упрям,Выдохнул бы: «Пшел к ерам,Отщепенец…»Так что про житье-бытьеМы молчали, а бельеРасстилали, как бабье,На гладилке.Потому и обошлосьБез мужских горючих слез,Без сочувствий, без угроз,Без бутылки.79МУЗЫКА ДЛЯ СЕБЯСловно бы в перекличкеБанджо и контрабас —За полночь в электричкеЗа город мчался джаз.Скопом на барабане,Струнах и на трубеЧто-то свое лабалиЛабухи о себе.Видно, нет счастья слаще,Чувства растеребя,Мчать по равнине спящейС музыкой для себя!…Музыка в электричке,Смысла в тебе — ничуть,И потому-то триждыБлагословенна будь!Кто ты ни есть — искусство,Почва или судьба —Нету в тебе паскудства,Музыка для себя!Только восторг свободыДа разворот души —И никакой заботы,Проповеди и лжи!…Сильно меня задела,Ужасом осеня,Исповедь без предела,Музыка для себя!..80ПИВОПомнишь, блаженствовали в шалманеОколо церковки без креста?Всякий, выпрашивая вниманья,Нам о себе привирал спроста.Только все чаще, склоняясь над кружкой,Стал ты гадать — кто свой, кто чужой,Кто тут с припрятанною подслушкой,А не с распахнутою душой?..Что ж, осторожничать был ты вправе,Но, как пивко от сырой воды,Неотделимы испуг от яви,Воображение от беды.…Я никому не слагаю стансыИ никого не виню ни в чем.Ты взял уехал. Я взял остался.Стало быть, разное пиво пьем.Стало быть, баста. Навеки — порознь…Правду скажу — ты меня потряс:Вроде бы жизнь оборвал, как повесть,И про чужое повел рассказ.…В чистых пивных, где не льют у стенки,Все монологи тебе ясны?И на каком новомодном сленгеСлышишь угрозы и видишь сны?Ну а шалман уподобен язве,Рыбною костью заплеван сплошь,Полон алкашной брехни… и развеЯ объясню тебе, чем хорош…81ЖИВОПИСЬЛето в городе Гороховце,Белое и рыже-золотое,Все в полдневной солнечной пыльце,Все помолодевшее от зноя.Крохотный и древний городокВозле Клязьмы прикорнул укромно,И ему, наверно, невдомек,Что отныне лето в нем огромно.Как охота мне в Гороховец!…Ошалев от зелени и света,На холсте он уместился весь,И в нем лето и все время — лето!Никаких ни осеней, ни зим —Лето — в ржави крыш и колоколен!…Разве ж этак мы изобразим,Нарифмуем или наглаголем?Разве нам дана такая власть?Разве найдено такое слово,Чтобы краской на бумагу кластьИ тебе — пожалуйста! — готовыКрыши, колокольни, деревцаРыже-бело-золотого цвета,И из города ГороховцаНикогда не исчезает лето.83ХУДОЖНИКБ. СарновуУмер Володя Вейсберг,Умер без суеты,Умер, наверно, весь бы,Если бы не холсты —Призмы, цилиндры, кубы —В каждом ожог и шок…Ради такой ГекубыОн-то себя и сжег.Белым писал на белом,Белым, как небытьё,Чтоб за любым пределомВновь обрести свое.Словно философ с кистью,Истиной одержим,Истиной, как корыстью,Только одной и жил.Сколько кругом ничтожныхВыжиг, лгунов, пролаз,А вон какой художникВсе-таки жил при нас.85РЕВНОСТЬЯ к нему не ревную,Пусть он жутко красивИ пусть напропалуюНепослушных разил,Аж со страстью земною,Всю округу кляня,Кто, кричал, не со мною,Тот, мол, против меня.Я не то чтобы противИли там супротив,Но он жизнь мне испортилИ тебя совратил.И такого к тому жеЛюбишь больше отца,Больше дочки и мужа,И любви нет конца.Я уже не терзаюсьИ его не кляну,Издержал даже зависть,Не ревную к нему.И тревогой и больюСам себя исказнив,Все равно я с тобою,И ты все-таки с ним…86ЭСТАКАДАЯ иду по эстакаде —Эстакада хороша!Но душа опять в досаде:За душою ни гроша.А на эстакаде снегу —Как на кладбище в селе…И несладко человеку,Если сам он по себе.Я иду замерзши зверски.Чем-то родственный зверью.И поскольку больше не с кем,С эстакадой говорю:«Лихо ты свое сказала —Хоть в бетоне, а легка,Аж до Рижского вокзалаОт Сокольников легла!Перехватывает горло,Чуть начну про это речь…Каждому бы так просторноНа сердценавечно лечь!..»Стих не жалобная книга,А полундра и аврал!..Но для праведного крикаМаловато я набрал.И несу свою бодягуНикому ни ко двору,И не ведаю, где лягу,Если все-таки помру.86ЗАБВЕНИЕИ ты и я обижены судьбойИ, значит, квиты…Давным-давно я позабыт тобой,Ты мной забыта.Когда теперь гляжу за толщу лет,Которых сорок,Мой взор как будто в пелену одет,Совсем не зорок.Там все вдали под гнетом темноты,Там все уныло,Хотя тебя любил и вроде тыМеня любила.Друг с другом не связало нас узломПришла разлука…И вот на улице не узнаемУже друг друга.Да как же так? Зачем и почему?Что с нами сталось?А ничего… Есть этому всемуНазванье — старость.А в старости — все годы позадиИ эти — сорок,И не поверить, что свербил в грудиЛюбви осколок.Так напрочь зарастает всякий следОбиды ранней,Что никаких таких в помине нетВоспоминаний.86ДОЖДЬ ОБЫЧНЫЙВновь дождь: у бога неполадки…Я мок в окопе и в палатке —Не на войне, а малость позже,Поскольку дождь тогда был тоже.И снова он по окнам лупит,Как будто он кого-то любит,А вот ему не открывают,И он чечетку отрывает.…Он все такой же забияка,Хотя лет тридцать не без гакаПрошло с окопа и палатки,А он опять в большом порядке!Осенний, летний или вешний,Он все равно какой-то вечный,А я, хоть лезу вон из кожи,Здесь только гость или прохожий.86ЖИЗНЬГорькое и долгое прощаньеС уходящим от тебя тобой,И тому прощанью нет скончаньяАж до самой крышки гробовой.Тут не обретенье, а потеря,Потому кидаешься в тоску…Это я прочел не у Монтеля,Это я в своем нашел мозгу.Понимаю: мысли всех великиСупротив такого пустяка.Только то, что выудишь из книги,Вряд ли приспособишь для стиха.Так что ни Христу,ни Заратустре,Сколько им с горы ни говорить,Не раскочегарить наши чувстваИ печали не угомонить.Будешь сам нести свой личныйужас,Будешь сам вгонять в строфусвой вздор,И как жизнь уходит,обнаружишь,Как холодным потом льет из пор.86ДОМПостроить, что ли, домХоть на Мезени —Не с тем, чтобы потомОн лез в музеи…Там подлинней с утраВ тиши и хвоеДень раза в полтора,А то и вдвое.В мансарде — наверху,Внизу — в столяркеИзображать смогу,И не в запарке,Не только пустяки,А — чередуя,—Романы и стихи,Столы и стулья.Вот это бы былаНе жизнь — житуха!Отнюдь не кабала,А праздник духа!Но только из-за всехСвоих историйЯ дома, как на грех,И не построил.Растут мои года,Надежду застя…Но, впрочем, ерунда,Не в этом счастье.86ПАМЯТИ А. БЕКАПомню, как хоронили Бека.Был ноябрь,но первые числа,Был мороз,но не было снега,Было много второго смысла.И лежал Александр Альфредыч,Все еще не избыв печали,И оратор был каждыйсведущ,Но, однако, они молчалиИ про верстки,и про рассыпки,Что надежнее, чем отрава,Что погиб человекот сшибки,Хоть онколог наплел:от рака.…Ровно через седьмую века —Десять лет и четыре года —Наконец, печатают БекаИ в театры толкают с ходу.Вновь звезда ему засияла,Предрекает горы успеха —И спектакли,и сериалы…Но не будет живого Бека.И не ведает Бек сожженныйО таком своем часе звездномИ, в тоску свою погруженный,Счет ведетрассыпкам и версткам.…Я судьбу его нынче вспомнил,Я искал в ней скрытого толка,Но единственно,что я понял:Жить в России надобно долго.86

Перейти на страницу: