Читаем Владимир Корнилов, “Надежда”, Книга стихов полностью

Владимир Корнилов, “Надежда”, Книга стихов

Владимир КорниловНАДЕЖДАСборник стиховCодержание1Сорок лет спустяТрофейный фильмИнерция стиляНадеждаКомандировка на СеверНа кладбище26 апреляПолыньОблакоДождьРазговорВторокурсницаРифмаЯблокиПрежнее словоБезбожиеЧерный деньСосныМузыкаШахматы и киноРаботаВоенный оркестрВечер Гарри Каспарова в ПолитехническомУлыбкаМолодая поэзияГитараПрямотаАэродромыИннокентий АнненскийПророкПовторениеМонархистДва поэтаРазговор с зеркаломИгра судьбыПерегонщики «Икарусов»Платформа 126-го кмБольшие батальоныВ больницеАритмияЖелезная дорогаСтыдОбещаниеСтаростьСтих стихуГде малина, там крапива…2ПогодинкаСмерть ХемингуэяНачалоПишущая машинкаТоскаЧитатель стихаДостается, наверно, непросто…В ПодмосковьеЖенщиныНезадачавязальщицаЖараСигаретаПросьбаСлепецВаганьковоУтроЧтениеОстанкинская башняУчительСобака подлецаБаллада о БутковеТри годаСорок четвертый троллейбусДолголетиеНеподвижностьКорниЩитовидкаВ прачечнойМузыка для себяПивоЖивописьХудожникРевностьЭстакадаЗабвениеДождь обычныйЖизньДомПамяти А. Бека1СОРОК ЛЕТ СПУСТЯПодкидыш никудышных музИ прочей нуди,Я скукой день-деньской томлюсьВ Литинституте.И замыслов невпроворот,И строчек вздорных…А за окном асфальт мететУпорный дворник.Сутулый, тощий, испитой,Угрюм он, болен.Но шут с ним и с его бедой —Я дурью полон.…Когда бы знать, что он лишёнДругих доходов,Что от журналов отлучёнОтцом народов,С того и проза тех времёнВдруг стала тусклой…Зато просторный двор метёнЛитинститутcкий.…Всю жизнь гляделся я в себя,А в ближних — мало.И все равно его судьбаМеня достала.Такой или сякой поэт,Я кроме смехаНа склоне века, склоне лет —Уборщик снега.Кого от нашего житьяВозьмут завидки?Он от чахотки сник, а я —От щитовидки.…Тащу отверженность, не гнусь,Не бью поклонов,Но перед вами повинюсь,Андрей Платонов!И сорок лет спустя молю:В своем зенитеПростите молодость мою,За все простите —За спесь, и черствость, и сполнаЕще за скуку,С какой глядел я из окнаНа вашу муку.85, январьТРОФЕЙНЫЙ ФИЛЬМГр. БаклановуЧто за бред? Неужели помню четкоСорок лет этот голос и чечетку?Мочи нет. Снова страх ползет в середку,Я от страха старого продрог.До тоски, до отчаянья, до крикаНе желаю назад и на полмига,Не пляши, не ори, молчи, Марика,Но прошу, заткнись, Марика Рокк.Провались, всех святых и бога ради!Нагляделся сполна в своей досадеНа роскошные ядра, плечи, статиСо своей безгрешной высоты.Ты поешь, ты чечетничаешь бодро —Дрожь идет по подросткам и по одрам —Длиннонога, стервоза, крутобедра,Но не девушка моей мечты.Не заманивай в юность — эту поруНе терплю безо всякого разбору,Вся она мне не по сердцу, не впору.Костью в горле стала поперек.Там на всех на углах в усах иконы,В городах, в деревнях тайги законы,И молчат в серых ватниках колонны,Но зато поет Марика Рокк.Крутит задом и бюстом иноземка:Крупнотела, дебела, хоть не немка.Вожделенье рейха и застенка,Почему у нас в цене она?Или все, что с экрана нам пропела,Было впрямь восполнением пробела?Или вправду устала, приболелаРаздавившая врага страна?Ты одно мне по нраву, наше время!Для тебя мне не жаль ни сил, ни рвенья.Только дай мне еще раз уверенья,Что обратных не найдешь дорог.Ты пойми: возвращаться неохотаВ дальний год, где ни проблеска восхода,В темный зал, где одна дана свобода —Зреть раздетую Марику Рокк.86ИНЕРЦИЯ СТИЛЯОбретается мир с «не могу»,С «не умею»… Но некуда деться —И штурмует свою немотуНеуверенный лепет младенца.Это после придут мастерство,И сноровка, и память, и опыт…Но не стоят они ничего —Повторять нынче может и робот!Все уменье — забудь и оставь,Как бы громко оно ни звучало!..Мертвый тянется на пьедестал,И живой начинает сначала!Он идет всякий раз от нуля,Чтоб досталось побольше простора,Неизведанность снова продляИ страшась, как позора, повтора.Я прочел где-то: «Если опятьС побежденными драться придется,Надо тотчас из армии гнатьРазгромившего их полководца».Не хочу пожелать и врагуТой судьбы мастака генерала,Потому-то меня «не могу»,«Не умею» — всегда вдохновляло.86НАДЕЖДАРаньше, прежде,На днях почти,Стал бы нештоИскать пути?Есть дорога,Нет — наплевать!Безнадега —Как благодать!Прочь, заботы!Жми, брат Авось!Для работыИ жизнь — навоз.Что же сталосьСо мной на днях?Может, старость,А с нею — страх?Как от сглазу,Утих весь пыл;Стал я сразуДругим, чем был..БезутешноПрошу, как грош:Мне надеждуВынь да положь!Дай как воздух,Как воду дай,Дай не вдосталь,Дай не на даль,—Хоть немногоУже брести,БезнадегуМне не снести.86КОМАНДИРОВКА НА СЕВЕРНаконец-то поеду на Север.Не с руки было и недосуг —Маловато бывал там доселе,Все сворачивал больше на юг.А теперь, как чужую победу,В руки суточные получуИ до самой до тундры доеду,А точнее сказать, долечу.«Север — клевер» — избитую рифмуВ книгу Красную надо внести,Чтоб об этих широтах надрывноНикакой ерунды не плести.Тем, кто бросил на Севере якорьНе от радости и неспроста,Не по нраву ни клевер, ни ягель,Мерзлота, да и вся красота.Ну, а я подобру-поздоровуЕду в край, где другому — беда,Да и денег дают на дорогуВ два конца, а не только туда.86НА КЛАДБИЩЕПамяти Б. СлуцкогоХоть здесь у вас, не скрою,Явная благодать,Я подошел к надгробью:Надо потолковать.Мертвому не погудкаХоть барабан, хоть стих…Вот и скажу, как будтоВы и сейчас в живых.Здесь вам теперь не место!Нынче нельзя нам врозь,Врозь, когда наконец-тоСтронулось, началось!Время пошло хорошее,Да нелегко идет.Горько, что отгороженыВы от его тягот.Вы, кто был ярок давеча,Здесь позарез нужны,А не на старом кладбищеРядом с прахом жены.Время идет погожее,Тяжко ползет из мглы…Жалко, что вы не дожили,С ходу бы подмогли.8626 АПРЕЛЯНезадолго до пасхи,Перед самой страстной,Безо всякой опаскиМы ругали застой.Мудрецы и невеждыЛиковали спростаВоскрешенью надежды,А отнюдь не Христа.Нам казалось: работаСкоро нашу странуВынесет из болотаПрямо на быстрину!…А уже мирный атом,Не дождавшись утра,Шел с доставкою на домВдоль притока Днепра.…От беды в отдаленьи,Не смиряя восторг,Мы забыли о лени,Матери катастроф.Лень, щадя наше тело,Нежное, словно воск,Разнесла до пределаВместо мускулов — мозг.Лень превысила меру,Прервала с жизнью связьИ в последнюю эруПерекинула нас.…Хоть немногого стою,Промолчать не рискну:Как же дальше — к застоюИли прямо к Христу?Но в киот и лампадуВерить я не могу,Хоть готов на лопату,На кайло и соху.Только жаль, много мукиОт зари дотемнаПримут слабые руки,Убоявшись ума.И тогда не до выгод,Привилегий и льгот…Но покуда есть выход,Что не в норы ведет,Есть проход сквозь опасностьИ спасенье в аду,Я надеюсь на гласность,На нее на одну.86ПОЛЫНЬСколько ни читал, увы,Не осилил и главыОткровения святогоИоанна Богослова.Не по мне был этот пыл —Смесь возмездия и гнева:«Третий ангел вострубил…И звезда упала с неба…Имя сей звезде Полынь…»(Что иначе — чернобыльник.)А в Чернобыле теплынь,Воздвигается могильник.По шоссе везут бетон.Щебень, трубы для азота.Тут работа на потомИ на двести лет забота.…Богослов был верой тверд,И его не переспоришь…Он предрек, что треть всех водСмертная загубит горечь.Взял откуда БогословДля пророчеств основанья?…Так что не до рапортов,Тушей и соревнованья,Не до громкого всего,Не до перевыполненья…И какое ж торжество,Ежели захороненье?86ОБЛАКОНе имея облика —Только габарит,Над страною облакоСтранное парит.Им по небу родиныС розою ветровМало еще пройденоСёл и городов.Над Россией облако,Прежних порезвей,Не боится окрикаНикаких властей.Прет куда понравитсяВдоль озер и рощ,Соблюдая равенство.Льет на землю дождь.Не урежет порции.Всем — один заказ,Чем уж чем, а стронциемНе обделит нас.Будет вволю, в досытиВоя и тоски…Дай все это, Господи,Встретить по-людски.86ДОЖДЬПо березам, по кленам, по соснамХлещет с умыслом дождь-лиходей.Жалко всех — жалко юных и взрослыхИ по-новому жалко детей.Нам-то что? Мы, хлебнув лихолетья,И Чернобыли пережуем…Только горестно думать, что детямНикогда не гулять под дождем.А ведь сам, капюшон нахлобучив,Капли жадно сжимая в горсти,На дожде подрастал и до тучиСобирался еще дорасти…Что же мы за добро сотворили,Что и дождь нам уже не к добруИ как будто бы в тюрьмы — в квартирыЗатворили свою детвору?Больно мы о себе возомнили,И теперь от крутни-беготниМы хитрее библейского змияИ беспомощнее ребятни.Дождь идет — и к чему долголетье?!Наше время уже истекло.Потихоньку уходим, а детиУпираются лбами в стекло.86РАЗГОВОРДавай поговори со мною,Но не про то, что на слуху,Давай про самое такоеПоговорим как на духу!Поговори со мною, Дашка,Без выкриков, без долгих слез,А то тревожно мне и тяжко,Что мы не говорим всерьез.Поговори со мной немногоИ понемногу приоткройНелегкой жизни подоплеку,Неопытной и молодой.Себя готовя в медицину,А значит, к зренью изнутри,Поговори про сердцевину,О шелухе не говори.Поговори со мною, дочка,Про темь души — бездонный склад,В котором каждый — одиночка…Про что ни с кем не говорят.86ВТОРОКУРСНИЦАТы стихом жила сначала,Был напор в нем и кураж,А уж после в пальцах сжалаСкальпель, точно карандаш.Отделяешь ткань от кости,Добираешься до мышц.(Уж не так ли МаяковскийИзвлекал из флексий смысл?!)Только кто-то для учебы,Как нарочно, подобралВесь в пробелах, низкой пробы,Малогодный матерьял.Потому для пользы дела,Ежели другого нет,Рад я вытрясти из телаСвой нетронутый скелет.…Кто о Рильке, кто о Лорке…Но, сама с собой в ладу,Ты торчишь в промерзлом моргеТриста с лишком дней в году.Режешь долго и детальноРуки, ноги и т. п.И, как двери, жизни тайныОтворяются тебе.Вскинувши густые брови,От восторга ошалев,Для народного здоровьяЮности не пожалев,Ты стоишь, со мной не схожа,У загадок бытия,Мне опора и надёжа,Дочка младшая моя.86РИФМАНе владею белым стихомДля себя, для своей работы.Белый стих пополам с грехомИстребляю на переводы.Белый стих меня не беретНи в балладах, ни даже в песнях,Не познал я его высот,Не гулял в его тайных безднах.Помню, в молодости с тоской,Ошалелый и оробелый,Я глядел, как наставник мойКилометры гнал пены белой.Этих тысяч двенадцать строк,А быть может, еще поболе,Я без рифмы жевать не мог,Как жевать не могу без соли.…Рифма, ты ерунда, пустяк,Ты из малостей — микромалость,Но стиха без тебя никак,Хоть зубри, не запоминалось.Рифма, ты и соблазн, и сглаз,Ты соблазном и сглазом сразуОтравляешь лирикой нас,И несем ее, как заразу.Рифма, нет на тебе креста,Ты придумана сатаною,Но и жизнь без тебя пуста,Хоть намучаешься с тобою.86ЯБЛОКИБедный дичок загорчил, как досада.Белый налив до сих пор сахарист…Яблоки из монастырского сада,Что же я раньше не рвал вас, не грыз?Или шатался не больно идейноПо лесостепи, лесам и степи,И, как назло, попадались отдельноЛибо сады, либо монастыри?Вот отчего так смущенно и дерзко,Словно во сне еще — не наяву,В прежней обители БорисоглебскойЭти ничейные яблоки рву.…Яблоки из монастырского сада,Я не найду вам достойной хвалы,Вы словно гости из рая и ада,Словно бы средневековья послы.Вас прививала лихая година,И, хоть была невпродых тяжела,Память о ней и горька, и сладима,И через вас до сегодня жива.Вот и сегодня в Историю живуВновь я уверовал благодаряЭтим бесхозным дичку и наливуБорисоглебского монастыря.86ПРЕЖНЕЕ СЛОВОМедленно, но упрямоВремя словарь казнит.Прежнее слово — «дама»,Что у тебя за вид?Вроде бы не сегодняВышло ты на покойИ ни на что не годно,Даже в роман плохой.«Дамы и кавалеры!» —Сказано не про нас.Фразе такой нет веры,Жизнь все же — не танцкласс.Странно звучало б: «Дамы,Дамы и господа!»Тут от любви и драмыНе отыскать следа.Все это отзвучало,Сникло в живой стране,И никакой печалиНету по старине.Даму достала старость,И недалек закат.Вот она и осталасьТолько в колоде карт.86БЕЗБОЖИЕСтали истины ложны —Что же делать старью?Я последний безбожникИ на этом стою.Если челюсти стисну,Сбить меня не пустяк:Черный хмель атеизмаИ в крови, и в костях.Чести-совести радиДумал жить, не греша —Всё равно с благодатьюРазминулась душа.Но стиха ни в какуюНе сменю на псаломИ свое докукуюНа пределе земном.…От основ непреложныхОтошли времена.Я последний безбожник,Не жалейте меня.86ЧЕРНЫЙ ДЕНЬНачинался черный день — смешно:Было мне тринадцать без недели,Сочинял я «Думу про Махно»И считал, что нахожусь при деле.Но отец, меня не ставя в грош,О моих дерзаниях проведав,Приказал: «Переведи чертеж» —И насильно сунул мне рейсфедер.Только что в седьмой я переполз,До оскомины, до горьких слезНенавидя всякое ученье.И опять — пожалуйста! — черченье.Потому-то поднял дикий ор:«Не хочу! Не буду! Лучше — розги…»И вдруг дворник крикнул на весь двор,Чтоб на окна клеили полоски.Засмеялся я отцу в глаза,В серые, уже не озорные:И еще тянулось полчаса,Прежде чем запели позывные.…Взявши кружку, ложку, вещмешок,Молча мой отец из дому вышел.И никто мне помешать не мог.И чертежник из меня не вышел.86СОСНЫСосны загораживают свет,И темнеет в восемь…Впрочем, у меня претензий нетНи к одной из сосен.В сумерках деревьев красотаДаже величава,Хоть открыта мне не высота,А ее начало.Солнца я не вижу, не узрюДаже неба просинь.И хоть лето по календарю,В комнатенке осень.Ничего, пришпорю явь и сны,Вылезу из мрака…Только как забыть, что из сосныСделана бумага?И растут во мне восторг и стыд,Назревает сшибка,И, как дятел молодой, стучитСтарая машинка.86МУЗЫКАВ глуши лесной играют Баха(Не на рояле — клавесине!),И старый Бах встает из праха —И снова в славе, снова в силе.Звучит средь хвои неземная —Не знаю — фуга ли, соната,А наша глухомань леснаяУверена, что так и надо.Сквозь ветки до небесной твердиВоскресшие доходят звуки,Не это ли и есть бессмертье,Преодоленье смертной муки,Преодоленье притяженьяЗемли, и времени, и долга?..И замер я от приближеньяПолёта, волшебства, восторга!За стенкою играют Баха,И радости моей нет краю,И взмокла на спине рубаха,Как будто это я играю,Как будто я уже причислен —От музыки окрепший духом! —К высоким самым, самым чистымНадеждам, помыслам и звукам.Гоняет старость и усталостьБах, заиграв на клавесине.Такие чудеса осталисьЛишь в решете и лишь в России.86ШАХМАТЫ И КИНОПешки и короли…Залы, где днем темно…Жизнь мою извелиШахматы и кино.Что меня к ним влекло?Чёрта я в них нашел?Шахматы и киноБыли заместо шор.Пешки и короли,С молодости маня,Зорко подстерегли,Взяли, как западня.Каждый киносеансБыл как уход в ничто,Был как забыться шансСразу минут на сто.Шахматы и кино —Скучное бытие…Лучше бы уж вино,Лучше бы уж бабье…Все-таки те грехиТем хороши хотя б,Что за грехи — стихиДушу вовсю когтят…Но мне прожить в стихахБыло не суждено:Гнал меня хлипкий страхК шахматам и кино.…Шахматы и кино —И пустота в душе…Так-то… И никогоНе удивить уже.86РАБОТАЯ начал пилить и строгать,И вскоре пронзило навылет,Что оды могу не слагатьВсем тем, кто строгает и пилит.Не из детства, не искони —Сегодня на них я похожий,Умею все то, что они,Вот разве они помоложе.Работа — она как алтарь,Давай причащайся артельно,А хочешь — себя не мытарь,—И можешь стараться отдельно.По этой причине простой,Призваньем по гроб обеспечен,Тащился за плугом Толстой,А Блок даже складывал печи.Понятно, оно нелегко,Хватает мозолей и пота,Но все же меня увлеклоНезримое братство работы.Уже не один, а в семье(За что извини меня, логик!..)Могу я писать о себе,А это и будет о многих.86ВОЕННЫЙ ОРКЕСТРЛ. ЛазаревуНа площади на МаяковскойГремят барабаны и медь.С охотою не стариковскойВ толпу затесался глядеть.Во всю батальонную силуИграет оркестр духовой,Как вырыли немцу могилуВ суровых полях под Москвой.И холодом бьет по подошвамЗнакомая звонкая дрожь,И помню, что все это в прошлом,В сверхпрошлом, а все-таки, все ж…И с мукою давней и тайнойИ полупонятной тоскойСлежу, как, свернув с Триумфальной,Идет батальон по Тверской.Пошли косяком годовщины,А жизни остался — лоскут…И вроде совсем без причиныПоследние слезы текут.86ВЕЧЕР ГАРРИ КАСПAРОВА В ПОЛИТЕХНИЧЕСКОМЕвг. ЕвтушенкоТретий час, четвертыйНе кончался гул,Все равно он твердоЗнал свое и гнул.Безо всякой фальши,Сверхнаходчив, быстр.Сразу — фехтовальщик,Спорщик и артист,В телемониторах,В микрофонах весь,Весь — напор и порохИ победы спесь!Перед ним, хоть слишкомЭту жизнь познал,Сам я был мальчишкойИ мальчишкой — зал.В одури восторгаХлопал я, шалел,Но притом не толькоВозраст свой жалел.Есть у силы сладость:Слабого толкни!..Но не сила — слабостьЛирике сродни.А на нас жестокоПод мигалок сверкДвинул прежде срокаДвадцать первый век.86УЛЫБКА«Неулыбы вы, неулыбы!» —Упрекают с улыбкой нас.Отмахнуться еще могли бы,Да никак не смолкает глас.Значит, впрямь был изъян допущенГде-то во глубине веков,И, шаля, напускался ПушкинНа поэтов и ямщиков.Что же это мы, в самом деле,От безмерных своих причинПрежде хоть заунывно пели,А теперь, замрачнев, молчим?Ну-ка, голову выше быта,Выше ненависти-тоски,Все претензии и обидыВстретим весело, по-мужски!Не для славы исправим нравы,А за нравами — времена!Будем радостны, если правы,Это неправота мрачна!В лихолетий, в круговертиЗа улыбку давай держись —Пусть она не сулит бессмертья,Но зато облегчает жизнь;Упрощает твою задачу —Потому и веселым будь.Улыбайся вовсю!ИначеНикому не укажешь путь.87МОЛОДАЯ ПОЭЗИЯПоэзия молодая,Тебя еще нет почти,Но славу тебе воздали,Не медля, твои вожди;И те, лет кому семнадцать,Кому восемнадцать зим,Уверены: все — эрзацы,И надо дерзать самим;И надо смахнуть с насестаЗаевшихся стариков,Преемственность, и наследство,И прочую смерть стихов.Тут сразу без сиволдаяЗакружится голова.Поэзия молодая,Наверное, ты права.Но нынче поменьше к лиреПриставлено сторожей,И ей одиноко в мире,Свободнее и страшней.И душу ободрить сируПред волею и бедойНавряд ли сейчас под силуПоэзии молодой.87ГИТАРАМузыки не было, а былаВместо неё — гитара,Песнею за душу нас брала,За сердце нас хватала.И шансонье был немолодым,Хоть молодым — дорога,Но изо всех только он одинЛириком был от бога.Пели одни под шейк и брейк-дансИ под оркестр другие,А вот с гитары на нас лиласьЧистая ностальгия.Был этот голос словно судьба,Словно бы откровенье,Нас он жалел и жалел себя,А заодно и время.Пел свое, времени вопреки,И от его гитарыВсе мы, усталые старики,Все же еще не стары.87ПРЯМОТАСловно промылиВремя дожди:Речи прямыеНынче в чести.Все без намекуИ не в подтекст,А, слава богу,Так вот, как есть.ПустопорожьеВсе выжгло в нас.Все-таки, все жеВырвали шанс.Если работа,Если судьба —Не от кого-то,А от себя,Сил и талантуХватит поспеть.…А на попятный —Гибель и смерть.87АЭРОДРОМЫТянулось не год, не года —Поболее десятилетия,И ярко светили тогдаОгни-миражи Шереметьева.А мы не глядели и бедС обидами не подытожили,И вынесли вес этих лет,И выжили, дожили, ожили.И помнили только одно:Что нет ни второго, ни третьего,Что только такое дано,И нет за Москвой Шереметьева,А лишь незабудки в росе,И рельсы в предутреннем инее,И синие лес, и шоссе,И местные авиалинии.87ИННОКЕНТИЙ АННЕНСКИЙСчастлив ли Иннокентий Анненский,Непризнания чашу испивший,Средь поэтов добывший равенство,Но читателя не добывший?Пастернак, Маяковский, АхматоваОт стиха его шли(и шалелиОт стиха его скрытно богатого),Как прозаики — от «Шинели»…Зарывалась его интонацияВ скуку жизни,ждала горделивоИ, сработавши, как детонация,Их стихи доводила до взрыва.…Может, был он почти что единственным,Самобытным по самой природе,Но расхищен и перезаимствован,Слышен словно бы в их переводе.Вот какие случаются странности,И хоть минуло меньше столетья,Счастлив ли Иннокентий Анненский,Никому не ответить.87ПРОРОКСтепи Киргиз-Кайсацкие,Бунтов седых подруги,Удаль и плеть казацкиеИ крепостные мукиВновь, через два столетияОтражены убогоВ жалких, как междометия,Проповедях пророка…Без языка не выразитьДушу — с того гораздаВсех языкатых вырезать,Словно они — дворянство.Смотрят опять из АзииГорько и обреченноЖелтые очи Разина,Черные — Пугачева.87ПОВТОРЕНИЕСамое тебе открою, самое,Ну такое, что на жизнь одно,Но несказанное-несказанноеУгадала ты давным-давно.Выложу, что затаил на совести,Что сберег от всяких интервью,Ото всех стихов и каждой повести,И тебя опять не удивлю.Без везенья просто делать нечего,А прозрения не светят мне.Как не знаю там насчет отечества,Но пророка нет в своей семье.Нету ни пророка, ни пророчества,Но я снова, как по букварю,Все тобой изученное дочистаПо складам и с чувством повторю.87МОНАРХИСТПогулять был и выпить силен,Сладко жил, хоть без толку.А отправленный на пенсион,Растерялся надолго.Все ж занятье нашел: склеил самЛист-гигант, на которомРазместил, по квадратам вписалВсех Гольштейнов-Готторнов.

Перейти на страницу: