Владимир Высоцкий

Лежит камень в степи,

А под него вода течет,

А на камне написано слово:

«Кто направо пойдет —

Ничего не найдет,

А кто прямо пойдет —

Никуда не придет,

Кто налево пойдет —

Ничего не поймет

И ни за грош пропадет».

Перед камнем стоят

Без коней и без мечей

И решают: идти или не надо.

Был один из них зол —

Он направо пошел,

В одиночку пошел, —

Ничего не нашел —

Ни деревни, ни сел, —

И обратно пришел.

Прямо нету пути —

Никуда не прийти,

Но один не поверил в заклятья

И, подобравши подол,

Напрямую пошел, —

Сколько он ни бродил —

Никуда не добрел, —

Он вернулся и пил,

Он обратно пришел.

Ну а третий – был дурак,

Ничего не знал и так,

И пошел без опаски налево.

Долго ль, коротко ль шагал —

И совсем не страдал,

Пил, гулял и отдыхал,

Ничего не понимал, —

Ничего не понимал,

Так всю жизнь и прошагал —

И не сгинул, и не пропал.

1962

БОЛЬШОЙ КАРЕТНЫЙ

Левону Кочаряну

Где твои семнадцать лет?

На Большом Каретном.

Где твои семнадцать бед?

На Большом Каретном.

Где твой черный пистолет?

На Большом Каретном.

А где тебя сегодня нет?

На Большом Каретном.

Помнишь ли, товарищ, этот дом?

Нет, не забываешь ты о нем.

Я скажу, что тот полжизни потерял,

Кто в Большом Каретном не бывал.

Еще бы, ведь

Где твои семнадцать лет?

На Большом Каретном.

Где твои семнадцать бед?

На Большом Каретном.

Где твой черный пистолет?

На Большом Каретном.

А где тебя сегодня нет?

На Большом Каретном.

Переименован он теперь,

Стало все по новой там, верь не верь.

И все же, где б ты ни был, где ты ни бредешь

Нет-нет да по Каретному пройдешь.

Еще бы, ведь

Где твои семнадцать лет?

На Большом Каретном.

Где твои семнадцать бед?

На Большом Каретном.

Где твой черный пистолет?

На Большом Каретном.

А где тебя сегодня нет?

На Большом Каретном.

1962

ПРАВДА ВЕДЬ, ОБИДНО

Правда ведь, обидно – если завязал,

А товарищ продал, падла, и за все сказал:

За давнишнее, за драку – все сказал Сашок, —

Двое в синем, двое в штатском, черный воронок…

До свиданья, Таня, а может быть – прощай!

До свиданья, Таня, если можешь – не серчай!

Но все-таки обидно, чтоб за просто так

Выкинуть из жизни напрочь цельный четвертак!

На суде судья сказал: «Двадцать пять! До встречи!»

Раньше б горло я порвал за такие речи!

А теперь – терплю обиду, не показываю виду, —

Если встречу я Сашка – ох как изувечу!

До свиданья, Таня, а может быть – прощай!

До свиданья, Таня, если можешь – не серчай!

Но все-таки обидно, чтоб за просто так

Выкинуть из жизни напрочь цельный четвертак!

1962

* * *