Владимир Высоцкий. Человек народный

Зависть — завистью, тут уж никуда не денешься: что-то «сугубо человеческое» сидит очень глубоко внутри, запрятавшись где-то в самых недрах обиженной творческой души. Прорываясь то в виде презрительного снисхождения, то в виде отстраненного снобизма. Но все равно, утверждают же, что «талантливый человек не может не заметить другой талант». Та же классическая пословица «Рыбак рыбака видит издалека!», только применительно к творческой среде. Уверен: те, чье творчество потомки помнят и ценят — не могли не отдавать дань удивительному таланту Владимира Высоцкого. Пусть даже своеобразная ревность и имела место быть…

Ирэна Высоцкая: Однажды Владимир пришел и рассказывает: «Дядя Леша, вы знаете, как я вошел в зал, так Окуджава даже встал, в знак уважения». Это было, по-моему, то ли в Доме журналистов, то ли в Доме литераторов — уже сейчас и не помню. Папа потом мне сказал: «Ну и загибает же Вовка!» А на самом деле, как потом выяснилось, это действительно было: имелись свидетели, которые подтвердили этот факт.

Но все проявления творческой ревности, в самых различных областях — буквально меркнут перед совершенно иррациональной ревностью, что испытывали к Высоцкому избранники литературных муз. Тут — просто какая-то беда. Ни разу не встречал утверждений: «Высоцкий — не актер… не певец… не гитарный исполнитель…» А вот фраза «Высоцкий — не поэт!!!» (именно так: три восклицательных знака, как минимум) — встречалась мне буквально десятки раз. При личном разговоре, в каких-то критических статьях в интернете… Обратных утверждений — гораздо меньше.

Увы, с литературным миром — в плане творческой зависти — все обстоит гораздо, гораздо хуже, чем с актерским или песенным.

Марина Замотина: Высоцкий писал не для того, чтобы это где-то вышло — в каком-нибудь «толстом» литературном журнале, которые мало кто читал. Он звучал из домашних магнитофонов: его голос практически из каждого окна было слышно. Чуть ли не наизусть его песни знали. На всех тех поэтов, что себя считали «очень известными», которых официально печатали много, но в народе читали и знали гораздо меньше — это действовало крайне раздражающе… Конечно, никто из современников Высоцкого в этом никогда не сознается, что банально завидовал такой популярности, причем именно «черной» завистью! Но ощущение, что у человека есть такая всенародная слава, какая-то просто беспрецедентная известность — не может не злить. Я бы назвала это обычной человеческой завистью, даже не творческой, к его произведениям — а именно к нему самому, как личности, а также к его колоссальному успеху.

Это действительно важное уточнение: если бы зависть шла только от «литературных неудачников», которых мало кто знал — это еще можно было понять. Но многие эксперты отмечают, что буквально весь «поэтический Олимп» того времени был настроен к Высоцкому крайне негативно!