Владимир Высоцкий. Человек народный

Сергей Жильцов: По интернету гуляет просто мерзейшая стихотворная пародия. Там первая строка: «Что от Высоцкого осталось». Махровая антисемитская поделка, там Высоцкий предстает агентом некой «мировой закулисы»:

Ему велели слогом бойким
Повсюду множить гниль и плесень
И черпать из любой помойки
Сюжеты ядовитых песен.

Увы, подобное отношение к более удачливому, к более талантливому представителю литературного мира (особенно, уж так сложилось, поэтического) известно давно. Обратные примеры — настолько редко встречаются, что мне так никто из респондентов и не привел ни одного!

Владимир Крупин: Знаете, когда мы говорим о поэте, то непременно нужно учитывать и чисто человеческие качества. Слаб человек: и гордыня, и тщеславие не обходит его стороной. Помните, есть знаменитые строчки: «У поэтов есть такой обычай — в круг сойдясь, оплевывать друг друга»? Я помню сам, не раз так было: когда в кампании — например, в поездке — садимся с писателями в купе, то тут же строжайше запрещаем читать свои стихи! Потому что проще изначально считать, что все — гении, Иначе — может и до мордобоя дело дойти!

Доводить дело до мордобоя — при жизни Высоцкого собратья по поэтическому цеху не решались. Побаивались… и не без оснований! Высоцкий очень хорошо был развит физически, с детства привык к дракам во дворах и подворотнях. У рафинированных эстетов, промышлявших изящной пиитикой, едва ли были хоть какие-то шансы в честном мужском поединке. А вот закулисные интриги… В этом Высоцкий был явно не силен! Поэтому-то и неизменно проигрывал.

В результате — начинаешь понимать, почему Высоцкого часто называют «внутренне одиноким». Мол, были у него приятели да коллеги (что порой пытались использовать популярность Высоцкого в каких-то своих целях). Но настоящих друзей, мол, не было. Ну или точнее: «практически не было».

Ирэна Высоцкая: У Володи не было практически друзей. Во всем его окружении чувствовалась просто какая-то дикая зависть! Единственный его настоящий друг — это Сева Абдулов. Я когда приходила к папе, смотрю: стоит машина Володи, а в ней — Сева Абдулов. Они даже приезжали к папе вместе. Я потом прочла небольшую статью, где Сева пишет о Володе. Там всего три столбца. Знаете, я подобной любви, подобного уважения, подобного понимания творца — больше ни у кого никогда не читала!

Но Всеволод Абдулов к литературному «фронту» не принадлежал. Увы, в плане коллег-литераторов мне так и не назвали ни единой фамилии, носителя которой можно было бы назвать именно «другом» Высоцкого! Того, кто бы порадовался, а не позавидовал его успехам!