Владычество1

— Тогда «ХК-93» можно исключить, если только она не была переделана в автоматическую, что я вполне допускаю. Но я готов поспорить на приличную сумму, что в вашем случае использовали «ХК-53». Хотя, если бы мне не показали гильзы, я бы в это не поверил. И я думаю, что кто-то все-таки должен был видеть вспышки.

— Спасибо, Тэрри. Ты нам очень помог.

180

Забирая винтовку из рук Олли, Маккамман сказал:

— Ваш бандит обнаружил, что можно стрелять в автоматическом режиме. Наверное, высадив весь магазин за три секунды, он произвел впечатление на самого себя. В перестрелке лучше выбирать одиночный режим или стрельбу по три, но когда весь магазин разряжают сразу, тому, кто окажется в этот момент перед стволом, не позавидуешь — у него нет ни единого шанса.

Когда Маккамман выходил из комнаты, Кларенс отгонял от себя образы Дэни и Фелиции под градом пуль.

— Итак, Олли, что нам это дает? — спросил он.

— Это большой прорыв. У нас нет оружия убийства, но зато мы знаем его тип. Оно необычное, и это еще больше помогает. Конечно же, убийцы в ту ночь могли его украсть. Может, эту винтовку уже разобрали и закопали, и мы ее уже никогда не увидим, но, по крайней мере, у нас есть что-то. Твой Муки и «ХК-53».

ГЛАВА 11

Сидя в приемной Регги Норкоста, Кларенс с нетерпением ожидал назначенной аудиенции, которая должна была начаться еще двадцать минут назад. Он наблюдал за Шейлой — приветливой, дружелюбной секретаршей (даже чересчур дружелюбной). Полной противоположностью ей была администратор офиса Джина: строгий костюм, прямая осанка, холодная целесообразность. Джина расхаживала по офису, следя за тем, чтобы все вокруг было таким же, как она — холоднее Аляски в январе. Время от времени она бросала на секретаршу ледяной взгляд, чтобы остудить непосредственное дружелюбие Шейлы, грозящее перерасти в безделье.

В приемную из своего кабинета вошел Карсон Грэй. Он выдал «пулеметную очередь» приказов Джине и Шейле о том, кому позвонить, что отменить и чем заняться — причем таким тоном, как будто от сотворения мира не было ничего важнее этого. Кларенс отметил, что даже цветы возле офиса были высажены строгими шеренгами, как молчаливые солдаты, исполняющие приказы своего шефа. Вдруг Грэй боковым зрением заметил Кларенса и от неожиданности на мгновение застыл.

— Мистер Абернати, — Грэй не сдвинулся с места, — что вы здесь делаете?

— Этот офис содержится за счет моих налогов, поэтому мне просто захотелось прийти и посмотреть, как вы распоряжаетесь моими долларами.

— Шейла, какая причина его прихода?

— Мистер Норкост назначил ему встречу, — ответила Шейла, заикаясь.

— Почему я об этом ничего не знаю?

— Возможно потому, — вмешался Кларенс, — что вы не отвечаете за всю вселенную.

— Зато я отвечаю за расписание встреч мистера Норкоста. Поэтому, Абернати, держите свои выпады при себе.

«Ручная собачка, — подумал Кларенс, — чау-чау, закрытый в машине на стоянке, с пеной у рта облаивающий каждого, кто слишком близко подошел к владениям его хозяина». Кларенс уже встречался с таким типом людей. Предоставьте им немного

183

территории, и они начинают думать, что владеют всем миром.

Усевшись на стул, Кларенс наблюдал за перешептываниями Грэя и Шейлы, при этом Грэй оживленно выражал свое недовольство. Джина стояла позади, держа руки по швам — этакий Карсон Грэй в юбке. Если бы в этом офисе давали премии за самое холодное обращение, то Грэй и Джина были бы вне конкуренции.

Сквозь бледную кожу Грэя проступали вены. В его тощем, голодном профиле было что-то от животного: пронизывающий взгляд, немного заостренные уши, широкие ноздри... Но самое сильное впечатление оставляли тонкие губы. Еще с детства у Кларенса была привычка давать прозвища своим противникам. Перебрав несколько вариантов, наподобие «чау-чау», «петушок» и «росомаха», он, в конце концов, остановился на «узкогубом».

Грэй опять повернулся к Кларенсу — на этот раз протягивая руку, но не с обычным радушием политиков, а сдержанно, как при встрече с малознакомым человеком. Взглянув на оскал его натянутой улыбки под черными ухоженными усами, Кларенс заметил несколько испорченных зубов, искусно замаскированных под здоровые. Одного только взгляда на эту отталкивающую улыбку было достаточно, чтобы понять, почему этот человек был не политиком, а только помощником политика.

Кларенс в ответ руку не протянул, и-Грэй счел это за намеренное оскорбление. Выражение его лица сразу же изменилось.

— Не знаю, в чем твоя проблема, Абернати, но знай: я — не Per Норкост, и не собираюсь тебя терпеть. Политика — это борьба, в которой есть победители и проигравшие. Я веду сражения умело и всегда побеждаю.

— Ты что, хочешь меня запугать, Грэй? Я здесь не для того, чтобы развлекать плантатора или его надсмотрщика. Ты понял?

— Интересно, что сказал бы твой начальник, услышав тебя сейчас?

— Не знаю. Спроси у него.

— Наверное, я предложу Регу поговорить о тебе с Райлоном Дженнингсом.

— Давай, Грэй, — Кларенс закусил удила, — попробуй, может и получится, узкогубый, — выпалил он, не думая о последствиях.