Владычество1

^! член совета Реджинальд Норкост. — Я лично побеседовал с начальником полиции и попросил, чтобы подразделение, которое занимается преступлениями на расовой почве, уделило этому делу самое пристальное внимание. Напоминаю городу, что награда за информацию, которая поспособствует аресту и осуждению убийц, остается прежней: 10000 долларов. Я настолько уверен в поимке преступников, что вместе с женой вложил в сумму вознаграждения 1000 долларов».

Кларенс отбросил газету.

«Не знаю никого, кто когда-либо извлек больше выгоды из тысячи долларов».

— На следующем этапе твоего обучения ты узнаешь историю своей семьи, — сказал Торел Дэни. — Гидом будет твой прадедушка.

Зеке сиял. Ему не терпелось приступить к делу.

— Я знала, что мой дедушка был испольщиком, — сказала Дэни, — а его мама родилась в рабстве, и ее звали Руфь. Но это почти все, что мне известно.

— Руфь была нашей дочерью, — сказал Зеке. — Нэнси и я служили одному хозяину три года, а потом мы вместе прыгали через метлу.

Открылась дверь времени, и Дэни увидела церемонию, совершенную когда-то в старом Кентукки.

— Вы буквально прыгали через метлу?

— Да! Это была комбинация африканского и американского свадебного ритуала. Нам не разрешили проводить христианскую церемонию, но, перепрыгнув через метлу, мы заключили брак перед Богом и церковью.

— Церковью?

— Да, — засмеялся Зеке, — в те времена церковью были все рабы, любящие Иисуса, а их было большинство. Видишь ту парочку? — он указал на изображение. — Это Сэм и Дарла. Они были нашими хорошими друзьями.

— А тот маленький мальчик, танцующий возле них? — спросила Дэни. — Это их сын?

— Да, это маленький Сэм. Хозяева звали его Сэмбо. Им не нравилось, когда двое рабов носят одинаковые имена. Они говорили, что это вносит путаницу.

— Он такой симпатичный. И худой.

— Сэм и Дарла любили маленького Сэма, — сказал Зеке.

205

— Они часто рассказывали о своих мечтах в отношении парня. Но потом хозяин Коллинз продал его. Он продал их единственного сына.

По лицу Дэни пробежала тень ужаса.

— Дарла с тех пор стала совсем другой. Она сильно похудела. И старина Сэм, узнав, что его сын находится на ферме под Лексингтоном в нескольких сотнях километров, через два года не выдержал и сбежал, чтобы разыскать его. Но он успел пройти всего семьдесят километров, и его поймали. Его избили, а затем отрезали большие пальцы на обеих ногах, чтобы он больше не смог бегать. Но он убежал еще раз, и опять не очень далеко,

— глаза Зеке затуманились слезами.

— Извини, — сказала Дэни, — я не хотела огорчать тебя, прадедушка. Я и не думала...

— Что здесь можно огорчиться? Да, это действительно удивительно. Ты знаешь, что Бог пообещал стереть слезы со всех глаз. Но это не произойдет до тех пор, пока дьявол не будет брошен в огненное озеро. И все же здесь намного больше смеха и радости, чем слез. Но радость — не в том, что мы забыли происходившее на земле, а в том, что мы помним и видим руку Божью и то, как Он поддерживает и исцеляет.

— И если ты не помнишь плохого, — продолжила Дэни,

— ты не сможешь пережить Божьего утешения. Расскажи мне о моей бабушке.

— Примерно через год после того, как я с Нэнси перепрыгнул через метлу, у нас родился мальчик. Мы назвали его Авраамом. Затем еще через год родилась Руфь, — на глазах Зеке опять выступили слезы, — она была самой красивой девочкой на Божьей земле.

Как только Зеке сказал это, в двери появилось изображение девочки на руках у матери, над которой с гордостью ворковал молодой Зеке.

— Посмотри на нее. Скажи, я хвастался или говорил правду?

Дэни была поражена тем, насколько это дитя было похоже

на нее саму в детстве.

— Ты был прав, прадедушка, — сказала она, крепко обнимая Зеке. Он ей так напоминал отца. Дэни не могла дождаться того момента, когда представит их друг другу.

— Мы провели вместе с Нэнси, Авраамом и Руфью несколько счастливых лет — нелегких, но счастливых, потому что мы внутренне ощущали свободу и были вместе. Я слышу, как люди

206

в стране теней говорят, что христианство поработило чернокожих. Но на самом деле это не так. Мы знали Единственного Хозяина, дающего нам достоинство. Мы знали, что сотворены Богом, что Иисус умер за нас и что Бог дал нам равные со всеми права, даже если никто этого не признает. Нас ожидал дом на небесах, и потому мы могли высоко держать голову, даже когда наши спины избивали до того, что рубашка, пропитавшись кровью, прилипала. Твоя прабабушка, благослови ее Господь, втирала мне в спину жир, чтобы смягчить раны. И от этого становилось намного легче. Видишь, она как раз это делает? Надзиратели были жестокими, хотя наш хозяин был добрее большинства других плантаторов. И все же, рабовладение что-то делает с душой человека, а жестокое обращение с рабами просто съеживает эту душу, как высушенный апельсин. Но, должен тебе сказать, правнучка, что Бог не дал нашей семье засохнуть, а Авраам и маленькая Руфь были нашей гордостью.

— А что было потом? — спросила Дэни.