владычество2

Зачем его туда посадили? Неужели гостиница имеет какой-то процент от его чаевых? Не мог эту же работу выполнять белый? Кларенс припомнил, как когда-то в аэропорту Детройта насчитал двенадцать чистильщиков обуви. И все двенадцать были черными. Он попытался представить пожилого белого, Протягивающего полотенца в «Чикаго Риц», но не смог.

В подаче полотенец нет смысла. В чем же тогда на самом деле заключается работа того старика? Служить символом низменности черных? Дать возможность состоятельным белым положить доллар на блюдо и избавиться от чувства вины, поскольку этим они проявляют добро к человечеству? Не напоминает ЛИ это тех, кто, опустив полдоллара в корзину звонаря Армии Спасения, считает, что теперь они могут не думать о бедных на Рождество?

Кларенсу никак не удавалось избавиться от этой картины: старик, который сидит в накрахмаленном белом халате на стуле С Прямой спинкой, чувствуя себя униженным и опозоренным.

Крутого звали Раймонд Тейлор. Он удостоился титула «Крутого» в пятнадцать лет и считал эту смену имени определяющим моментом в своей жизни. Где еще во вселенной, если Не в банде, ты можешь получить новое имя, да еще такое сильное? Раймонд решительно был настроен жить в соответствии СО своим новым титулом.

Его взаимоотношения с мамой изменились вместе с переменой имени. Она противилась новому образу жизни Раймон-Да. но любила сына и надеялась, что он изменится. Нередко они

63

обменивались тяжелыми взглядами. У Крутого был взгляд, который на улицах называют «километровым», — взгляд, которого никто не мог выдержать. Единственный, кто мог перенести взгляд Раймонда, не отводя глаз, была его мама, но сейчас даже она сдалась.

Мама уже почти смирилась с тем, что потеряла сына, и не особо препятствовала ему. Но единственное, чего она не могла простить Раймонду, — что из-за него ей пришлось переехать из Лос-Анджелеса в Портленд. Ее старший сын, Джесс, пять лет назад стал христианином и сторонился банд, хотя это было нелегко. Он поступил в университет, был активен в церкви, проводил библейские занятия для соседей и был «старшим братом» для некоторых мальчиков, оставшихся без отцов. Однажды ночью «Псы», желая отомстить Крутому, обстреляли его дом. Крутой остался невредим (его даже не было дома), но Джесс был убит. Невзирая на мольбы матери, Крутой отомстил «Псам», убив шестнадцатилетнего виновника смерти Джесса, хотя полиция так и не смогла это доказать. В результате из его мамы как будто высосали жизнь. Лишившись Джесса физически и Раймонда душевно, она стала сторониться людей. Совсем недавно она сказала пастору Клэнси: «Меня не особо тревожит тюрьма. Я больше думаю о кладбище».

Комната Крутого была командным пунктом банды. Один из плакатов на стене гласил: «Всемогущие Хромые». Рядом с ним висела фотография, вырезанная из «Lloyd Center Glamour Shots», на которой Крутой позировал вместе с другими членами банды на фоне ярко-синего флага. Они держали в руках оружие, нацеленное друг на друга. Когда они достали пистолеты, фотограф начал протестовать, но они навели оружие на него, и он сдался и сделал снимки. Один из парней по прозвищу «Туз» сидел в инвалидном кресле. Его когда-то подстрелили «Псы», но он все еще был членом банды. Боец. Герой.

Крутой посмотрел на другие две фотографии друзей — обе были сделаны на похоронах. Не всех из его ближайших соратников можно было сфотографировать в гробу, как этих. Если получил выстрел в голову, то тебя ждет закрытый гроб. Это злило Крутого, но он успокаивал себя тем, что мразь, виновная в смерти его друзей, тоже лежала не в открытом гробу. Он позаботился об этом, когда, свершая возмездие, сделал несколько выстрелов в упор каждому «псу» в лицо.

У Крутого немного ныло левое плечо — возможно, там оста-

64

дась пуля. Он был подстрелен в пяти различных сражениях, и получил восемь или девять пуль. Однажды на рентгеновском снимке Крутой увидел пулю, о существовании которой не знал. Он очень этим гордился.

Мама перевезла его сюда из Лос-Анджелеса, потому что в Портленде было безопаснее. В Лос-Анджелесе у нее на глазах «Хромые» захватывали дом за домом, район за районом, наводняя все, как какая-то эпидемия. Она называла это «синей чумой» и «красной чумой». Лос-Анджелес, который она знала, был сплошным районом боевых действий. Наверное, было бы безопаснее жить в Бейруте. Портленд казался последней надеждой на спасение для нее и сына, но Раймонд, который в Лос-Ан-джелесе был бандитом средней руки, здесь стал большой рыбой В маленьком пруду. В Лос-Анджелесе он не поднимался выше Помощника «министра обороны», но в Портленде он с первого же дня стал «генералом». Крутой рассказывал своим соратникам славные истории о шайках «Хромых»: «Хромых Комптона», «Девяти пылесосах», «Хромых Центральной улицы», «Хромых Набережной» и о «Восьми тройках», которые были смертельными врагами его собственной банды «Хромых Роллингов 60-х».