владычество3

что закончил детскую серию. Я принесу Вам книгу — мне как раз пришла на ум одна...

— Как? Писать и читать на небесах? Книги на небесах? Я не могла себе это представить.

— Библия говорит о книгах на небе, которые хранятся у Бога: памятная книга, книга жизни, книга человеческих земных дел. Он даже хранит книгу слез и плача праведных в Стране Теней. Его Слово говорит: «Положи слезы мои в сосуд у Тебя, — не в книге ли они Твоей?»

— Но я никогда не думала, что здесь люди пишут книги.

— Если некоторые из людей Эль-Иона писали и сочиняли песни на земле, почему они будут поступать здесь иначе? Если мы узнавали о Нем через книги на земле, почему мы не можем это делать здесь? Если мы получали радость от чтения на земле, почему эта радость здесь должна прекратиться? Разве здесь будет меньше, а не больше радости? Разве гут жизнь остановится, а не будет продолжаться? Разве жизнь здесь становится уже, а не расширяется? Вас удивляет, что здесь есть художники?

— Да, поначалу удивило.

— Но почему? Жизнь здесь — это продолжение той жизни, — сказал Льюис, — это не новый том, это новая глава. Да, окружающая обстановка потрясающе изменилась, но дети Бога имеют те же характеры, и сюжет разворачивающейся драмы искупления продолжается, и тема все та же: слава Божья. Вы приносите сюда те же желания, знания и умения. Разница в том, что желания исполняются в нужных местах, и ваша способность учиться много выше. Знание здесь — это не просто разрозненные факты, жемчуг без нитки, но факты собраны вместе единой перспективой. А что касается ваших умений, ваших творческих даров, ваших художественных талантов, они были даны Эль-Ионом, разве не так?

— Да, конечно.

— И разве Он отбирает дары, которые дает? Или Он тот, кто дает большие возможности использовать эти дары? Как мог кто-то вообразить, что на небесах Эль-Ион отнимет знания и дары, которые дал нам на земле и взращивал в нас? Как это было бы непохоже на Него, отобрать способности, которые Он нам дал, именно сейчас, когда у нас есть возможность их неограниченного применения?

— Профессор Льюис прав, — сказал Торел, — земля гораздо теснее связана с небесами, чем большинство даже может представить себе. Но для тех, кто не склонил свои колени перед Эль-Ионом, земля гораздо больше связана с адом, чем они представляют. Каждый день на земле, каждый выбор который делает человек, влияет на его жизнь в вечности.

Торел указал на большое здание с надписями на многих языках.

— Зайдем в Зал писаний. Он заполнен всем, что написано на Земле, и что до сих пор читают и изучают здесь — слова, которые пережили мир тьмы, потому что были обращены ввысь.

— Я был тут много раз, Дэни, — сказал Льюис, — это одно из моих любимых мест. Могу я показать тебе зал?

— Это было бы чудесно, — она взяла его за руку и они пошли. Торел шел рядом. — Я уверена, что ваших трудов здесь много, Льюис, — сказала Дэни.

— Твои тут тоже есть, — сказал ей Торел.

— Что? Я никогда не писала книг. Даже ни одной статьи.

— Ты думаешь, что для признания здесь это должно быть опубликовано? — Льюис засмеялся. — Большинство из того, что опубликовано, не признано. А признано то, что читали лишь немногие, а кое-что не читал никто, кроме Эль-Иона.

— Но что я написала такого, что могли бы здесь читать? — спросила Дэни.

В огромной Комнате писем они показали Дэни письма: любви и ободрения, которые она писала своим родителям и Кларенсу; посвящения и наставлений, которые она писала своим детям; благовестия, которые она писала Харли и Эллису; по вопросам моральности, написанные ею школьному начальству и в газеты; благодарности, написанные многим другим. Наконец, это были письма хвалы, написанные Эль-Иону.

— О большинстве из них я забыла, — сказала Дэни.

— Но Эль-Ион не забыл, — сказал Льюис.

Посреди этого потрясающего путешествия Дэни ощутила, как ее странным образом потянуло к порталу. Она бросилась к нему, Торел и Льюис за ней. Дэни увидела то, что недавно произошло на земле — Кларенс был в беде.

Она посмотрела на трон, посмотрела на Плотника с моль-

85

бой в сердце, затем упала на колени, чтобы ходатайствовать. Льюис и Торел последовали за ней.

Кларенс все еще надеялся на то, что они отпустят его, извинившись за ошибку. Или, по крайней мере, поведут его на встречу с Женивой или кем-то еще. Но ничего не произошло. Он ощущал, что все, ради чего работал, что он создал, — его характер и репутация — вдруг утратило смысл. Он сказал, что ему необходимо больше инсулина, что ему нужно проверять уровень сахара, но охранники и медсестры как будто не поверили ему, полагая, что он пытается чего-то добиться. Казалось, что им даже в голову не приходило, что он может быть невиновен.

Они вывели его из камеры в 7:00 на час. Он посмотрел на книги на полках. Большинство из них были просто мусором. Он нашел Библию и жадно стал «глотать» ее, перечитывая псалмы. Он спросил, можно ли взять ее в камеру. Охранник не разрешил.