владычество3

Паук покрутил ручку, нашел какую-то непостижимую для Олли музыку, и включил ее на всю громкость. Олли убавил звук.

— Ты потом сможешь оттянуться. А сейчас пусть она будет фоном, ладно?

Олли улыбнулся. Из своего кейса он достал упаковку цветных маркеров и выбрал темно-синий. Подошел к доске, висящей на стене, и начал писать. Первая строка: «Отпечатки пальцев на правах и на орудии убийства». Следующая строка: «Документы на «Лексус» и «Мерседес». Следующая строка: «Показания офицера полиции Медфорда».

— Я еще немного набросаю. Я еще не получил отпечатки

225

твоей обуви, которые сняли два часа назад, но клянусь, что они точно совпадают с отпечатками с места убийства. Ты носишь размер 8 с половиной, Эйр Джордан, так? — он записал: «Отпечатки обуви».

— И у нас есть владелец лавочки, который видел, как ты вошел в дверь, рассмотрел твое лицо и даже видел винтовку в твоей машине, потому что ты не закрыл дверь. Помнишь магазин, в который ты заходил, прежде чем отправился в «Тако Белл», он был закрыт? Олли записал: «Свидетельства владельца магазина, менеджера «Тако Белл», очевидцев на месте».

— Что это значит на месте?

— Мы обложили тебя со всех сторон. Один свидетель видел, как ты уходил с места убийства. Даже знаю парня в Сакраменто, который заплатил тебе 35 тысяч, плюс-минус какие-то баксы. Мэтью Харпер. Слышишь звук колокола? Теперь, Паук, многие из ребят уже давно забили бы тревогу, будь против них столько доказательств, сколько у нас против тебя. То, что у нас уже есть, может принести тебе... о, от семи — десяти лет до электрического стула.

Паук инстинктивно сжал руки и стал оглядываться по сторонам.

— И еще одно, такой дружеский совет. Я думаю, ты знаешь, что использовал в Портленде ту же самую винтовку, которую украли у лос-анджелесского копа в уличной стычке прошлой весной. И конечно, полиция считает, что именно тот, кто украл — а это был ты — и убил этого самого копа. На твоем месте, я бы лучше рассказал обо всем, потому что я дружелюбный коп, которого свежий и здоровый воздух Орегона делает более приятным, чем копы Лос-Анджелеса. Я отправлюсь домой, прежде чем здесь будет твой адвокат. Если не поговоришь со мной, ты окажешься в руках лос-анджелесской полиции, как только я уйду. И не гарантирую, что они будут с тобой добры, особенно потому, что считают тебя убийцей копа.

Олли на какое-то мгновение повернулся спиной к Пауку и посмотрел в зеркало, подмигнув лейтенанту, который, как он полагал, все еще был по ту сторону стекла. Он снова повернулся к Пауку.

— Я дам тебе подумать обо всем этом, Эрл. Что-нибудь еще? Еще «Пепси»?

Паук помотал головой. Олли подошел к двери с упаковкой маркеров в руке и обернулся.

— Я знаю, что тут скучно, оставляю тебе вот это.

Он бросил Пауку маркеры, заметив, что тот поймал их левой рукой.

— Не рисуй на стенах, а пользуйся вот этими досками, — Олли показал на ту доску, какую использовал сам, и на чистую рядом с ней. — Будь как дома. Я еще с тобой встречусь, если ты захочешь говорить со мной, прежде чем за тебя возьмутся лос-анджелесские копы.

ГЛАВА 41

Лейтенант Такер отвел Олли через улицу в магазин, где продавали сэндвичи.

— Это официально, — сказал Такер. — Отпечатки обуви Паука точно совпадают с теми, что вы нам принесли. Как вы и предполагали. Но это все еще не удостоверяет личность Роберта Роуза. Я думал, что он близкий друг Паука и его будет легко прижать к ногтю, но похоже, это не так. Может быть, это было специально сделано: если один попадется, то не выдаст другого. Но хотелось бы, чтобы Паук все-таки назвал его имя.

Такер протянул Олли семейное рождественское фото.

— Это Роб Тэллон, офицер, у которого украли пистолет и убили его.

Взгляд Олли задержался на жене и трех детях Тэллона. Они казались идиллической семьей, чья жизнь, это Олли знал и без вопросов, была разбита.

— У нас много таких фотографий. Многие из нас держат их на своих столах рядом с фотографиями собственных семей. Это напоминает, что убийца Роба все еще на свободе. Так что возьмите и себе одну.

— Я надеюсь, что Паук приведет нас к нему, — сказал Олли, осторожно кладя фотографию в карман костюма, кстати, нам лучше вернуться. Нельзя дольше держать Паука, сейчас там появится адвокат. А я хочу посмотреть, что он там нарисовал.

Они вернулись в тускло освещенную комнату наблюдения, где сидел, глядя сквозь стекло, человек с блокнотом.

227

— Детектив Чандлер, — сказал лейтенант Такер, — это Грег Суминский, наш графолог, о котором я Вам говорил.

Олли пожал ему руку, затем посмотрел на Паука. К его восторгу, он увидел каракули на досках. Паук уже заканчивал последнюю строку в композиции из пяти строк. Он писал левой рукой.

Олли показал фотографию сидящему напротив Суминско-му — изображение граффити на стене в «Тако Белл».

— Вот, — сказал Олли, — это написал один и тот же парень?

Суминский посмотрел вниз, затем прикрепил фото к доске

перед собой. Его взгляд перемещался с фотографии к надписи на доске и обратно, сличая каждую букву в строках.

— Абсолютно, — наконец сказал он, — никаких сомнений.