Владыка кошмара (СИ)

Первый жрец, сверкая глазами, заявил, что прямо сейчас верные последователи Золотых крыльев патрулировали улицы, выискивали и уничтожали наиболее преданных почитателей Божественного императора Распрея. Лишённые своего господина, они были похожи на сухие осенние листья, которых, как бы не метались они на ветру, всё равно ждёт неминуемое гниение.

— Через пару дней мы закончим, ваше мудрейшее божественное величество… Чтобы выкорчевать корни потребуется несколько больше времени, но мы справимся… Мы знаем, где искать…

Я кивнул, посмотрел в глаза собравшихся, которые сияли благоговением с некоторыми нотками бурной, отчаянной ярости и мысленно вздохнул.

Распрей был чрезвычайно жестоким властелином. За время его правления истинные почитали Золотых крыльев понесли немалые лишения; некоторые из них потеряли родных и близких. Теперь же для них (нас) настал час триумфа и расплаты. Я был уверен, что, стоит мне хорошенько прислушаться, и мой чуткий слух выловит крики, рёв и хруст костей, которые доносились со стороны города.

— Не трогайте детей, — сказала я спокойным голосом.

— Разумеется, ваше мудрейшее божественное величество… Дети — неотёсанная руда. Мы сделаем из них прекрасных почитателей вашей божественной персоны…

После этого мы обсудили положение дел в других регионах великой империи. Верховный жрец заметил, что некоторые иностранные лорды, — иностранцами называли всех правителей, которые, хотя и принесли Распрею вассальную клятву, не принадлежали к местному дворянству древнего царства Парнас, — в спешном порядке покидают пределы города; другие, менее дерзкие, прямо сейчас стоят перед воротами храма и просят аудиенции.

Представить себе намерения что первых, что вторых было несложно. Тиран погиб, и теперь они хотели вернуть себе независимость. Некоторые — своими собственными силами. Другие намеревались вымолить её у новоявленного божества. Нужно было что-нибудь сделать… Но что?

Я задумался.

С одной стороны Распрей действительно был тираном и завоевателем.

С другой, цельное государство было сильнее, нежели плеяда раздробленных и воюющих друг с другом царств. Меж тем над миром всё ещё назревала буря в лице Белого хлада.

Наверное.

На самом деле существовал определённая, хотя и призрачная вероятность, что последний исправился, растаял после того, как Великий храм, а потом и Распрей старательно выкорчёвывали сказания о последнем из памяти народа, но…

…Но чтобы это проверить, мне потребуется определённое время. А решение следовало принять здесь и сейчас.

Немного помявшись, я ответил смиренному старцу:

— Тем, кто сам пришёл приклонить колени, скажи, что они имеют право сохранить свою власть до тех пор, пока смиренно исполняют заветы Золотых крыльев… За остальными отправь гонцов. Если они откажут, или если гонцы не вернуться, тогда…

— Мы понимаем, ваше мудрейшее божественное величество, — с благоговением ответил старый священник.

Я кивнул, передал тройку других указания, — что делать с армией Распрея, его монументами и т. д., — и сказал, что процессия свободна.

Затем я стал на краю каменной платформы и задумчиво посмотрел на город, просторы которого убегали за пределы горизонта. Первые золотистые лучи уже осветили крыши и особенно высокие фасады, но переулки до сих пор оставались накрыты завесой мрака, через которую, словно беспокойные светлячки, проносились факела.

Разглядывая неподвижные каменные своды и арки, среди которых кипели и выгорали, словно в каменном котелке, бурные человеческие жизни, я стал медленно обдумывать свой план…

50. хлад

Разглядывая неподвижные каменные своды и арки, среди которых кипели и выгорали, словно в каменном котелке, бурные человеческие жизни, я стал медленно обдумывать свой план…

На его исполнение потребовалось несколько недель. Всё это время Верховных жрец собирал последователей Золотых крыльев по всей империи и закреплял власть Великого храма в столице древнего царства Парнас, одноимённом городе, населения которого, согласно последней переписи, которые при правлении Распрея проводились регулярно, составляло более шестисот тысяч человек.

Общее население империи в свою очередь насчитывало немногим более шестидесяти миллионов. Невероятная цифра, которую составляли разнообразные народы с разными обычаями, историей, легендами, характером и цветом кожи.

Изменить всё это не представлялось возможным. Слить воедино — тем более. Разные народы отделяло не только расстояние, но и реки, в которых бурлила многовековая кровь. Иной раз для удержания власти требуется большее напряжение, чем сила, которую эта власть, собственно, даёт.

Вот почему сперва я дал своё благословение и вольность тем лордам, шейхам и князьями, которые сами пали на колени перед Золотыми крыльями; потом тем из них, которые поспешили вернуться, как только получили письмо. Что же касается остальных, которые не пожелали причаститься к моей вере… С ними обещали разделаться те, которые вернулись.

Именно на это и был расчёт.