Власть

В этот страшный миг что-то неожиданно щелкнуло в моем сознании, которое в критической ситуации как-то сумело связать эльфийскую кровь, ведьмовской Талант, ритуал из гримуара и гниль, которую я принял за непонятные нити, густо проникшие в кожу женщины.

Едва шевеля непослушными губами, я исторг то, что хотел сказать с самого раннего детства:

– Мама, это я – твой сын Максим.

Глава 3

Женщина застыла с занесенной для удара ножом рукой. Я пристально глядел на нее сквозь стекло шлема, ощущая, как грудь горит огнем разочарования. Неужели это мерзкое существо со слипшимися ресницами, которые торчат точно пики, действительно, моя мать? Вроде бы, всё сходится. Такой она могла стать после чрезмерного увлечения ритуалом «Imperium Mortem». Трансформация почти полностью поглотила ее тело и разум. Если одни только почерневшие ногти — это уже целый процент гнили, то ее нынешний внешний вид, говорил о том, что она как минимум перешла рубеж в девяносто процентов, а то и больше.

На какой-то стадии рассудок Агнес покинул ее. Она явно не может быть здравомыслящим существом. Глаза, эти полные злобы глаза. Разве они могут принадлежать женщине, находящейся в нормальном психическом состоянии? Нет, ее разум далеко отсюда. Уж лучше бы она умерла, чем жила таким чудовищем.

Агнес в этот момент покачнулась, словно ее подтолкнул кто-то невидимый, медленно моргнула, а затем опустила нож. Ее глаза оставались такими же злобными, но что-то изменилось в них. Кажется, они потеплели на пару градусов. Ее костлявые пальцы разжались и на пол, звякнув, упал серебряный клинок.

Я услышал, как Кос облегченно выдохнул из какого-то отверстия. Весь отряд наблюдал картину того, как ведьма едва не убила меня. Она поднесла к лицу свои иссохшие руки, увенчанные длинными ногтями, которые уже больше были похожи на когти, посмотрела на них, а потом, как в замедленной съемке, наклонилась и подняла с пола нож.

Кос принялся часто дышать. Я напрягся, ощущая, как тугой струной натянулись нервы. Духи никак не реагировали. Женщина резко полоснула себя ножом по руке чуть ниже сгиба локтя. Опять выступила ее кровь, которая имела мало общего с человеческой. Дальше она поднесла нож к моему предплечью, сильно надавила и материал костюма лопнул. Показалась моя рука. Я испытал определенный трепет, который холодил спину. Похоже, что моя ставка на «Святого защитника» не оправдывалась. Он бездействовал, хотя единиц воли у меня было предостаточно. Дух не считает, что Агнес может осмысленно атаковать меня? Очень может быть, что всё именно так.

«Предвестник опасности» тоже молчал. Он-то чего не реагирует? Уверен, что легендарная ведьма не собирается причинять мне вреда?

В этот момент она поднесла к ней лезвие ножа, и вот тут дух заголосил, предупреждая меня об опасности. Агнес помедлила несколько секунд, словно собиралась с силами, а затем разрезала тонкую кожу предплечья и вскрыла вены.

– М-м-м, — непроизвольно глухо выдохнул я, почувствовав укус боли.

По руке начала обильно стекать кровь обычного здорового человека. Ведьма посмотрела на нее, а потом прижала свой кровоточащий порез к моей ране. Я попытался отстранить свою конечность, но мрак не дал мне этого сделать, крепко удерживая в своих объятиях.

Наши внутривенные жидкости смешались. Я почувствовал сильнейшую боль, от которой заскрипел зубами. Мне в рану будто вливали кислоту, которая дальше расползалась по всему телу. Жжение, сопровождавшее этот процесс, вызывало стойкие ощущения человека, заживо сгоравшего в огне. Я почувствовал себя средневековой ведьмой, до которой добрались цепкие лапки инквизиции.

Мои глаза рефлекторно зажмурились. Из-под век выступили слезы. Боль была ужасная. Мне еще никогда не доводилось испытывать такую. Изо рта вырвался хриплый вой. Мне уже не удавалось сдерживать себя.

В какой-то миг я скосил влажные глаза на рану и увидел, что ведьма продолжала прижимать свою руку к моей. Я с изумлением заметил, что ее тело стремительно преображалось. Нити гнили исчезали, оставляя после себя чистую кожу. Взгляд женщины с каждой секундой приобретал определенную осмысленность. Из ее глаз уходили злоба и чернота. Она прекращала быть мерзким выродком и начинала напоминать человека.

Но куда же пропадала гниль? Агнес повернула трансформацию назад? Она как-то снижает процент? Тут мой корчащийся от боли мозг выдал логичную догадку, которую незамедлительно следовало проверить. Я опять закрыл глаза, собрал оставшуюся выдержку в кулак и, сконцентрировавшись, вызвал информацию о себе любимом.

Ужас охватил меня, когда я увидел, что трансформация увеличивалась как на дрожжах. Она уже перевалила отметку в двадцать пять процентов. Я не видел, что происходило с моим телом под костюмом химзащиты, но понимал, что на нем появляются те же нити гнили, которые были у Агнес.