Власть долга

Наконец все расселись за длинным столом возле невысокого помоста. Пхаш, густая сытная похлебка, оказался таким горячим и острым… Оли шумно задышал, высунув язык. Из глаз хлынули слезы. Наследник схватил глиняную кружку с водой и с жадностью выхлебал. Только Олтер собрался накинуться на Булгуню – толстяк без передыха махал ложкой, посыпав кушанье зеленью и отхватив ломоть душистой лепешки, – как зазвучала музыка и на помост выплыли танцовщицы. Имперцы застучали кубками по столам, а Булогичи захлопали в ладоши.

Лица у заморских плясуний искусно скрыты тканью, лиф из яркого шелка переливался на солнце, длинные босые ноги в шароварах из той же дорогой ткани. Невидимые барабаны отбивали ритм, звенел бубен, дребезжали мониста из серебряных монет с красными каменьями и толстые браслеты на запястьях и щиколотках. Танцовщицы, притопывая, пошли по кругу на помосте.

Некоторые девушки такие же смуглые, как Марика, а другие – совсем черные, как стражники на входе. Вдруг барабаны застучали быстрее, обнаженные животы и бедра заходили ходуном, большая капля-сережка в пупках закачалась… Лица у довольных Булогичей замаслились, имперцы потянулись к своим спутницам… Одна из танцовщиц запрокинулась назад, ловко изогнулась… и ладони ее опустились на помост за спиной.

Олтер чуть не фыркнул во всеуслышанье. Подумаешь! Вилейка бы еще на руки встала и ногами подрыгала в воздухе! Танцовщица, словно подслушав мысли Оли, оперлась на руки, махнула ногами в шароварах – и вновь заколыхалась в ритме со всеми.

Имперцы, игриво смеясь и обнимая за талии своих спутниц, шептали им что-то на ухо. Те захихикали в ответ, а затем увлекли мужчин за собой.

– Дорогие гости, – низким грудным голосом спросила Марика у Булогичей, – не желаете удалиться с прелестными дочерями Тинаа-тиквы?

Булогичи заулыбались в ответ, переглянулись. Старший Булогич, виновато сопя и отводя глаза от насмешливого Булгуни, пробасил:

– Нет, Марика… С этим делом мы потом зайдем… Как-нибудь. А сейчас позови нам Вуго.

Оли не поверил своим ушам.

– Так мы что, в дом утех пришли? – пихнул он локтем Булгуню. – Ты куда меня привел?

– Нет же, – рассмеялся Булгуня. – Разве в доме утех так кормят? Здесь кушают и танцуют. Но у Марики живут и жрицы какой-то их богини. Вот они и славят ее на ложе с мужчинами…

От этих слов Олтеру стало совсем не по себе, а Барат и вовсе схватился за кинжал. Тем временем появился Вуго, местный повар – большой черный мужчина, тяжелый в талии, с большими губами, приплюснутым носом и добрыми глазами навыкате. Он запросто опустился на лавку рядом с Булогичами. Вуго макал кусочек лепешки в огненно-красный соус и, отправляя в рот, без утайки отвечал на бесчисленные вопросы болотников. О специях, о разделке мяса, о рыбе – морской и речной, о молоке и сырах… Оли тоскливо глянул на ворота. Наследник чуял: разговор у поваров долгий.

Левая рука совсем не слушалась. И ноги помогали лишь самую малость, отталкиваясь от земли. Тьор упрямо полз сквозь кустарник к дому Олтера. Он должен упредить о засаде. Должен. Ухватился правой рукой. Подтянулся. Ухватил, подтянулся.

Это все Грисы. Бесчестные подонки Грисы. Ухватил, подтянулся. Гвинд, Дирг. Ухватил. Их папаша Крент, глава Внутренней стражи, казнокрад и разбойник. Подтянулся. Сивен Грис, погубивший великого прадеда, Векса Кнея.

Он, Тьор из славного рода Кнеев, непременно отомстит!

Стиснув зубы, черноволосый паренек полз через ставший вдруг невозможно огромным парк к чужому крыльцу. Его мутило, сквозь узенькие заплывшие щелки глаз было видно совсем плохо, но Тьор все равно полз. Иногда он немного отдыхал, проваливаясь в короткое забытье, а потом снова полз вперед. Вперед, дабы упредить своего благородного врага о нападении других врагов, бесчестных подонков.

Вот наконец показалась белая калитка. Тьор ткнул ее лбом и забрался во двор. Силы покинули измученное тело окончательно – ни крикнуть, ни взобраться на крыльцо уже не получилось…

«Ничего. – Мальчик свернулся клубком подле первой ступеньки. – Ничего. Теперь, как пойдут в город, мимо меня не пройдут. Разбудят».

Бесконечный разговор болотников с заморским поваром окончился вином. Оказывается, его и в суп подливают! И в мясо!.. Оли спрыгнул с лавки и двинулся через двор. Рядом тотчас вырос Барат, и заторопились ребята. Уж этим-то выступление танцовщиц пришлось по нраву. Такое не каждый день увидишь!

По обе стороны проема по-прежнему застыли черные истуканы с копьями. И не устали стоять… Жарко ведь. Оли оглядел улицу перед собой. Странно. И все зеваки куда-то подевались, только вороватая сорока прыгает по мостовой.

– Оу! Оу-инна! – вдруг разрезал вечернюю тишину предупредительный окрик стражника.

Над ухом свистнуло, Барат рванулся вперед, но поздно!