Власть и страсть

Официант открыл дверь, которая находилось рядом с кухней, и они поднялись по лестнице на второй этаж. Унылая серая парадная вдруг на втором этаже заиграла красно-черными красками. Наконец, они подошли к двери с надписью — «Без лимита». Доменик посмотрел на Дешампа и, прежде чем открыть, сказал:

— Знаю вкусы друга. Уверен, что понравится!

Они оказались в темной комнате, где мерцало несколько свеч. В комнате было два дивана, стоящие друг против друга, а посредине столик с искусственной розой в черной вазе. Появилась служанка и, поинтересовавшись, действительно ли они пришли к мадам Сейнт-Клэр, принесла два стаканы воды. Через некоторое время открылась еще одна дверь и раздался голос:

— Входи!

— Иди! Я тебя буду ждать внизу в кабаре.

Лорен моргнул Андре, и тот шагнул в неизвестность. Впрочем, через секунду он понял, что его ожидает.

— Мсье первый раз у меня?

Андре Дешамп увидел красивую, несколько полноватую брюнетку с большими грудями, как у Фату, одетой в черный корсет и высокие сапоги на каблуках. Он глотнул слюну и посмотрел на красивое лицо мадам Сейнт-Клэр. Она улыбнулась, но через секунду сделалась серьезной. Сзади нее находилась кровать, она взяла плетку, лежащую на матрасе, и повела по своей руке. Темноту скрашивали пляски огоньков от нескольких свечей по углам комнаты.

— Мсье будет мне повиноваться?!

— Абсолютно… — Андре Дешамп не успел сказать до конца, как Сейнт-Клэр хлестнула плеткой по чести Франции.

— Только не в лицо! — завопил он.

— Это плетка следов не оставляет — это для особых господ с положением в обществе, — усмехнулась Сейнт-Клэр. Она подняла свечку и спросила: — Как насчет воска?..

Через час Андре Дешамп, изрядно покрасневший, с испариной на лбу, спустился в кабаре и подсел к Лорену Доминику.

— Вот теперь с удовольствием выпью пиво, — сказал он Лорену.

Они молчали несколько минут, пока официант обслуживал их.

— А ты сам сюда часто ходишь? — спросил Дешамп.

— Ну… удовольствие это не из дешевых. Я — государственный служащий, хотя имею доход от ренты унаследованного имущества. Кстати, о доходах я хотел поговорить, равно, как и о некоторых международных делах… если, конечно, голова ясная у тебя.

— Проясняется. Слушаю…

— Сперва о нашем кармане. Есть интересный проект… Продать башню…

— Какую башню?

— Железный кол… ты же не любишь Эйфелеву башню?

— Не только я — Мопассан любил там обедать, так как это единственное место, откуда его не видно. Новость — сенсационная. Ты сегодня решил меня удивить сразу несколькими вещами.

— Мы можем хорошо подзаработать… От тебя нужно участие в одном мероприятии, чтобы придать ему вес. Никакой дальнейшей ответственности — стороны разберутся сами, а мы получим свою долю за поддержку проекта.

— Надеюсь, что все там законно. Я не хочу участвовать в темных делах.

Лорен Доминик усмехнулся:

— Темные дела мы оставим на втором этаже. Не волнуйся, все, насколько я знаю, законно, но пока что конфиденциально. Пока никому не говори об этом.

— Добро.

— Теперь о делах государственных… Как мы все знаем, Германия наращивает свой военный потенциал, и мы должны противодействовать этому на всех фронтах. Создание международного альянса — это один из важнейших аспектов нашей обороны, но не исчерпывающий. Нам надо усиливать собственную оборону, так же, как и попытаться нанести удар на территории врага…

— Ты о военном ударе?

— Нет, конечно. Это будет означать войну. Я о другом… В Германии есть воинствующие круги, но есть и более разумные политики…

— Да. С некоторыми из них я хорошо знаком. Например, с Фридрихом фон Хольштейном — главой политического департамента в Министерстве иностранных дел Германии.

— Вот именно! Это очень хорошо, и у меня по этому поводу есть, на первый взгляд, безумный план. Но я над ним долго думал…

— М-да… опять откроется дверь в какое-нибудь затаенное место… и оттуда — бах!

— Правильно! Поэтому я тебя сюда привел.

— Объясни! Я ничего не понимаю… При чем тут Германия?

— У некоторых людей в душе есть необходимость открыть дверцу в потаенный коридор, как ты сделал это сегодня. Да я тоже этим грешу, и поэтому ко всему этому отношусь нормально…

Дешамп хотел запротестовать, но Доминик продолжал:

— Давай пока оставим в сторону разговоры о религии. Позволь мне сказать до конца… Так вот, у меня есть сведения, что воинствующий кайзер Вильгельм вместе со своими близкими единомышленниками иногда грешит… Извини, может слово подобрал неправильно… Опять хочу, чтобы ты воздержался от рассуждений о религии и морали. Скажем, что вкусы у них несколько пикантные…

— Немцы вряд ли могут удивить нас, французов, насчет пикантности вкусов…

— А что если это касается сугубо мужских отношений?

Дешамп поднял удивленно брови.

— Это достоверные сведения, — продолжил Доминик. — Я получил их от мадам Сейнт-Клэр, которая иногда выезжает на «гастроли» в Берлин, там она знает некоторых людей…

— Интересно!