Власть королев

Они развернулись и пошли прочь, а Дариус и Лоти остались вдвоём, стоя на площадке лицом к лицу.

Дариус подошёл к ней и, неожиданно для него, она бросилась ему на грудь и стиснула в объятьях. Она заплакала у него на плече. Дариус не знал, что и подумать – женские поступки всегда казались ему необъяснимыми.

«Прости меня», – сказала Лоти сквозь слёзы, прижимаясь к нему. «Мне очень стыдно. Я такая дура. Не знаю, почему я была к тебе так несправедлива. Ты спас мне жизнь, а я даже не поблагодарила тебя за это».

Дариус крепко обнял её в ответ. Было так приятно держать её в руках, а её слова стали искуплением за всё, через что им пришлось пройти. Те муки разочарования и растерянности, которые он испытывал весь месяц, ушли. Оказалось, что она и правда его любит. Также сильно, как и он её.

«Почему ты не…» – начал он.

Но она оборвала его, приставив палец к губам.

«Потом», – сказала она. «Сейчас у меня срочное дело».

Она снова заплакала, а он смотрел ей в лицо, недоумевая, и, наконец, взял её за подбородок.

«Расскажи мне», – сказал он. «Что бы там ни было, мне ты можешь рассказать».

Она надолго умолкла, опустив взгляд, но потом подняла голову и посмотрела прямо на него.

«Сегодня я убила одного из них», – проговорила Лоти очень серьёзно.

Дариус знал, что она не шутит. У него внутри всё сжалось, когда он это понял.

Лоти кивнула в подтверждение.

«Они попытались навредить моему брату», – пояснила она. «Я не могла стоять в стороне. Больше не смогла. Не сегодня».

Она разрыдалась.

«Теперь Империя придёт за мной. За всеми нами».

Дариус стал понимать, почему она пришла к нему. Он прижал её к себе, и она тоже не отпускала его, рыдая на его плече. Он чувствовал с ней общность и одновременно сопереживал ей. Но, кроме этого, он испытал к ней новое чувство – уважение. Её действия вызывали у него восхищение.

Он немного отстранил её и многозначительно посмотрел ей в глаза.

«Твой поступок, – сказал он, – это проявление чести. Храбрости. Даже мужчины бояться идти на такое. Тебе нечего стыдиться. Гордись. Ты спасла жизнь своему брату. Ты спасла жизни всем нам. Возможно, мы все погибнем, но благодаря тебе мы отомщены и в наших жизнях есть место чести».

Лоти смотрела ему в ответ, утирая слёзы, и было видно, что он её утешил, но на лицо её по-прежнему светилось беспокойством.

«Я не знаю, почему пришла к тебе первому», – сказала она. «Мне показалось… Что ты поймёшь. Один ты из всех».

Дариус сжал её руки.

«Я понимаю», – сказал он. «Лучше, чем можно представить».

«Теперь я должна рассказать им», – сказала она. «Я должна рассказать всем старейшинам».

Дариус взял её руку, и взгляд его был очень серьёзен.

«Клянусь солнцем и звёздами, луной и землёй под нею. Никто не причинит тебе вреда, пока я жив».

Она заглянула Дариусу в глаза и ощутила прилив любви к нему. Такой любви, над которой не властно время. Она обняла его, нагнулась и прошептала ему в ухо слова, которые он так жаждал услышать:

«Я люблю тебя».

Глава двадцать вторая

Торгрин в компании своих братьев по Легиону медленно и осторожно, щурясь в темноте, пробирался по стране мёртвых. С ним происходило что-то непонятное. Он будто потерял чувство времени, и ему казалось, что он провёл под землёй уже не одну неделю, а, возможно, и целый месяц, увлечённый в странный водоворот времени и пространства, обречённый бродить по бесконечным туннелям чертогов смерти. Тор понимал, что невозможно идти столько дней подряд, но усталость во всём теле и готовые сомкнуться веки говорили о другом. Неужели они здесь и правда уже так долго?

Тор заморгал, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь красноватый пар, который в этих пещерах имел свойство то сгущаться, то снова рассеиваться, и увидел, что его товарищи выглядят такими же сбитыми с толку. Было похоже, что именно сейчас они наконец-то выбираются из тумана и возвращаются в настоящее. Тор вспомнил слова паромщика: в этих краях несколько шагов могут длиться месяцы.

«Что с нами случилось?» – Элден озвучил вопрос, который занимал их всех.

«Мы всё это время шли?» – спросил О’Коннор.

«Но всё равно кажется, будто мы только что вошли в туннель», – сказал Рис.

Тор осматривал окрестности и думал ровно то же самое. Он был начеку, и стоило холодному сквозняку коснуться его кожи, как он тут же схватился за рукоять меча. Исполинскую пещеру наполняли зловещие звуки, эхом прилетавшие из непроглядной черноты. Единственным освещением служили огни на полу под стенами пещеры, разбросанные примирено через каждые двадцать футов. Тот тут, то там из-под земли вырывались гейзеры огненной лавы, некоторые из них сыпали искрами, а другие – слегка пузырились. Это место более всех других, где Тор бывал за свою жизнь, погружало в мрачную тоску и мысли о смерти. Он ощущал, что находится в другом измерении, там, где живому человеку не следует находиться. Тор начал сомневаться: не совершили ли они огромную ошибку, войдя сюда?

«Гувейн!» – заорал Тор.