Власть любви

Сейчас по столице и крупным городам распространены карточки всех финалистов. На обороте портретов дана биография, личные предпочтения, любимые предметы, цвета, животное. Все то, что, по мнению организаторов, является нужной информацией.

Передо мной лежат карточки других участников, а вот мою, слишком увлеченно изучает Коша.

— Я не понял, почему животное талисман — лошадка Рита? — угрожающий рык настиг меня в тот момент, когда я изучала карточку леди Аннет Тарис, студентки факультета магис.

— Потому что она, единственная, кто пришел мне на ум. — Честно ответила дракону.

Вообще, когда ректор задавал мне вопросы, я мало соображала, что отвечаю. Как-то ситуация не располагала. Мы были на очередной тренировке. И сражались.

Учитывая то, что я скучала по Рите, неудивительно, что именно ее назвала. Спасибо маме Ривэна и слугам поместья, о ней хорошо заботились.

— Единственная?! — возмутился он. — А я? Как же я?!

Из ушей и ноздрей Коши шел пар, а сам он вскочил на кровати. Его хвост нервно стучал по одеялу.

— Ты? — я и не скрывала удивления. — Ты не животное, ты — мой друг.

Очередная волна возмущений застряла у дракона в горле.

Как же он выпучил глаза! Это надо было видеть!

— Коша, тебе плохо? — я не на шутку испугалась и вскочила на четвереньки.

Но подползти к другу не успела, он сам ко мне кинулся.

Прижимая к животу это чешуйчатое чудо, я улыбалась. К какому бы подвиду не относился мой друг, для меня он не воспринимается как животное или рептилия. Да, я могу в сердцах сказать ему, что он чешуйчатый паразит, но для меня он больше, чем просто дракон. И уж он-то об этом должен знать.

— Прости, я не подумал, — выдохнул он. — Обиделся, что ты выделяешь другое существо. Ведь я…

— Самый лучший! — закончила за него и нежно погладила его пузико.

— Да, — блаженно выдохнул Коша.

Мы посидели немного в обнимку. Я гладила своего друга, а Коша просто млел.

Но вот он фыркнул и выбрался из моих объятий.

— Скажи, о чем ты думала, когда отвечала на вопросы?

— О том, как увернуться от атаки, — пожала плечами, — а что?

— И ты еще спрашиваешь? — изумился дракон, и уже другим голосом спросил, — ты свою карточку не читала, да?

— Я же только сегодня их получила.

— И? Другая на твоем месте, давно бы уже все про себя прочла.

— Мне не настолько это интересно и важно.

— Дурында!

— Коша, ты ведь и сам знаешь, что помимо этого треклятого конкурса у меня много дел. Я была бы рада, если бы смогла снять свою кандидатуру. Но…я единственная, кто может побороться за звание Королевы от факультета Стражей, а потому….

— Дважды дурында!

— Да что ж такое, — нахмурилась я, — Коша, это уже вошло в неприятную привычку. Я про твои оскорбления.

— Объясню популярно. Конкурс проходит раз в три года. Один раз, Хейли! За ним следят все жители королевства, причем, не только нашего. Это же признание! Любовь окружающих! Да стань ты королевой и для тебя все двери откроются! Всем захочется посмотреть, прикоснуться, гордиться личным знакомством. Да, что там, захоти ты уехать из столицы, любой почтет за честь и приютить, и обогреть!

— Это, конечно, прекрасно, Коша, — вздохнула, — но захоти я уехать, меня есть кому приютить.

Я с теплотой подумала о Софии.

— Хейли, народу нужны сказки. Нужны герои и…преемницы Богини. В тебе видят ее свет, ты благословлена ею. Ты не можешь отрицать, что твое обучение на факультет осталось незамеченным для простого народа. А уж то, что с тобой я, вознесло твою персону до небес.

Коша так разнервничался, что запутался в одеяле. Украдкой улыбнулась, чтобы не обиделся. Но похож он был на спеленатого ребенка.

Чуть проползла вперед и начала выпутывать горе-советчика.

— Знаешь, — отдышавшись, сообщил друг, — ты бы все поняла, если бы погостила денек в столице. Наверное, хорошо, что ты еще не столкнулась с всенародной любовью и обожанием. Вторая сторона этой медали: зависть и ненависть.

— Пути обратно все равно нет, — хмыкнула я, — как ни крути я финалистка, а значит, все равно увижу отношение людей ко мне.

— С какой-то частью, ты уже знакома.

Дух рода, в последнее время не часто показывался на глаза. С чем это было связано, не понятно. Бурю эмоций в нем вызвала картина, которую мне вернули куртизанки. Прошу прощения, бывшие куртизанки. Иногда я ловила себя на мысли, что моя комната стала кладезем родовых артефактов, конечно, некоторых не хватало, но у отца и того было меньше. Кольцо да статуэтка. Вот тогда — то я воочию увидела и его радость, и слезы, и желание поговорить. Он болтал без умолку, рассказывая обо всех артефактах. Казалось, он принимал их за своих детей. С таким трепетом он отзывался о каждом из них! Да и мне лишней не была эта информация. Правда, мне наш разговор дался с огромным трудом. Бороться со сном было невозможно. А на общение дух выбрал ночное время. Надо ли говорить, что я клевала носом весь следующий день?

— Ты о «подарках»? — встрепенулся Коша.

— И о них тоже, — согласился Дух и ласково посмотрел поверх моей головы, туда, где висела картина.