Власть. Новый социальный анализ

Позитивная мораль старше личной и, вероятно, старше права и правительства. Изначально она состояла из племенных обычаев, из которых постепенно развивается право. Рассмотрим чрезвычайно сложные правила брака, которые обнаруживаются даже у крайне примитивных дикарей. С нашей точки зрения, это просто правила, но, вероятно, для них они обладали той же принудительной моральной силой, которую мы сегодня ощущаем в правилах, запрещающих инцест. Их источник неясен, но, несомненно, что в каком-то смысле он религиозен. Видимо, эта часть позитивной морали не имеет отношения к социальным неравенствам; она не наделяет кого-либо исключительной властью и не предполагает ее наличия. Моральные правила такого рода все еще сохраняются и среди цивилизованных народов. Православная церковь запрещает брак крестных одного ребенка, причем этот запрет не выполняет никакой социальной функции, ни хорошей, ни плохой, и его источник кроется исключительно в теологии. Представляется вероятным, что многие запреты, принимаемые сегодня по рациональным причинам, исходно были суевериями. Убийство порицалось по причине враждебности духа мертвого, который нападал не только на убийцу, но и на все его сообщество. Следовательно, этому сообществу было важно урегулировать проблему наказанием или очистительными церемониями. Постепенно очищение приобрело духовное значение и стало отождествляться с раскаянием и отпущением грехов; однако его изначальный церемониальный характер все еще заметен в таких выражениях, как «омыт кровью агнца».

Сейчас я не буду заниматься этим аспектом позитивной морали, каким бы важным он ни был. Я хочу рассмотреть те аспекты общепринятых этических кодексов, которые позволяют им поддерживать власть. Одна из целей – обычно в значительной мере бессознательная – традиционной морали состоит в поддержании работы наличной социальной системы. В случае успеха она достигает этой цели более дешевыми и в то же время более эффективными методами, нежели полиция. Однако она может столкнуться с революционной моралью, вдохновляющейся желанием перераспределить власть. В этой главе я хочу рассмотреть, во-первых, воздействие власти на моральные кодексы и, во-вторых, вопрос о том, можно ли найти какое-то иное основание для морали.

Наиболее очевидный пример властной морали – это приучение к повиновению. Дети должны (или скорее были должны) повиноваться своим родителям, жены – мужьям, слуги – господам, подданные – князьям, прихожане (в религиозных вопросах) – священникам; также были специальные обязанности повиновения в армиях и религиозных орденах. У каждой из таких обязанностей длинная история, параллельная соответствующему институту.

Начнем с почитания родителей. И в наши дни существуют дикари, которые, когда их родители становятся слишком старыми, чтобы работать, продают их другим, чтобы их съели. На определенном этапе развития цивилизации какой-то человек необычайной прозорливости, видимо, понял, когда его дети были еще маленькими, что может создать у них такой склад ума, который заставит их сохранить ему жизнь, когда он сам достигнет преклонного возраста; можно предположить, что от собственных родителей он уже успел избавиться. Если он создал партию, которая отстаивала его революционное мнение, я сомневаюсь, что он апеллировал исключительно к благоразумию; думаю, что он обращался к правам человека, преимуществам растительной диеты и нравственной безгрешности стариков, которые изнурили себя работой на собственных детей. Вероятно, в тот момент мог найтись какой-нибудь истощенный, но необычайно мудрый старец, чей совет показался ценнее его плоти. Как бы там ни было, возникло чувство, что родителей надо почитать, а не съедать. С нашей точки зрения, это почитание отцов в ранних цивилизациях кажется чрезмерным, но мы должны помнить, что требовалось весьма мощное отпугивающее средство, чтобы положить конец выгодной практике поедания родителей. Так мы приходим к Десяти заповедям, указывающим на то, что если вы не чтите отца своего и мать свою, то умрете в молодости, к римлянам, считавшим отцеубийство самым тяжким преступлением, и к Конфуцию, сделавшему из почитания родителей основание вообще всей морали. Все это инструмент, пусть инстинктивный и бессознательный, продления родительской власти и после тех лет, когда дети беззащитны. Авторитет родителей, конечно, был усилен их владениями, однако, если бы почитания родителей не было, молодежь не позволяла бы своим ослабевшим к старости отцам сохранять контроль над стадами скота.