Власть нулей. Том 1

– Потому что мы доноры по принуждению, – объясняет Серёга. – Народ-донор, который всем чего-то должен, а ему не обязан никто. Но он должен гордиться, что ему доверили всем свою кровь отдавать. И восполнять редеющие ряды новыми особями, готовыми к борьбе за счастье братских народов на далёких континентах. Уже и Москва призывает повысить, панимашь, эту самую, как её… рождаемость.

– Ага. Москва жирует за счёт всей России, да ещё и советы даёт гинекологического свойства. С какой стати эти господа нам указывать будут?

– С такой стати, что они – господа, а мы их холопы и девки дворовые. Не знала?

– Вот и клепай новых доноров для них со своей женой.

– Ей нельзя. Мы, когда в палаточном городке жили, застудила себе всё, дурёха. Юг России ничем не лучше Севера. По ночам до минус двадцати, хотя и без снега, а мы спали фактически на голой земле. Хорошо, до этого успели двух наследников тиснуть.

– Ты ещё детей хочешь?

– Да боже сохрани! Не люблю я детей, у меня другая ориентация. Я так, прикалываюсь, а ты уж решилась? А то давай, рискнём. До электрички ещё время есть.

– Трепло ты, Бубликов!

– Ха-ха-ха! Я в курсе этого.

– Как с тобой жена живёт?

– А куда ей деваться? У меня здесь в городе хотя бы квартирка от родителей осталась, а у неё вообще ничего нет. Всю жизнь за мной моталась по общагам, когда я в Академии учился, да по казармам, лишь быв свою спившуюся деревню не возвращаться… Да она уж привыкла.

– Неужели вам от армии никакого жилья не дали? Дурдом какой-то! Столько лет служил и ничего не получил?

– Получил. Служебное. Вы бы видели с каким видом нам эти квартирки выдавали! Наспех построили домишки из картона, пока личный состав не разбежался, гарнизон полностью не оголился. Из Москвы какой-то мордоврот приехал, вздыхал царственно, типа от сердца отрываем. Его бы в такую каморку поселили, куда столик и стульчик не в каждую комнатку влезает. Господи, с какими рожами, с каким снисхождением они что-то делают, как добрые боги! Когда их показывают по телику, ящик охота стулом разбить. В какой профессии ещё такое есть, чтоб так «работать»? Вздыхать да башкой покачивать, как болван китайский. Выслушают попрошаек из народа, вздохнут, головой покачают, паузу сделают, как в театре перед главным монологом героя. У нас прапорщик был, всегда пердел во время этих пауз, всю патетику мог запороть, сволочь циничная. Комиссия из Москвы как раз его квартирку осматривала, холопских благодарностей ожидала – там некоторые чуть ли не в ногах у них валялись и руки целовали, кто эту халупу больше двадцати лет ждал. А прапор-сволочь возьми, да и спроси, чего так тесно-то, ноги с кровати в коридор выглядывают. Мордоворот нашёлся: «Так это ж специально, чтоб детишек делать удобней было! Всё ж для вашего блага. Вот настругаешь, чтобы полна горница детишек была, тогда дадим попросторней».

– Рабовладельцы! – восклицает Маринка тонким голоском. – У таких психология отстала на несколько веков.

– С рабовладельцами-то всё ясно, но тут же рабы лезут. Вот кого бы я отстреливал без сочувствия, так всяких жополизов, которые тут как тут вынырнут и подлизнут своему господину. Готовы с отчётом в трёх экземплярах подскочить, сколько подходов совершили к п…де или кто им там даёт иногда, и каковы результаты соития. Иные бараны под козырёк уж берут: «Рады стараться, ваше высокородие! Сделаем, выполним, перевыполним, не извольте сумлеваться». Какая-то карга старая выскочила, чья-то тёща, заверещала, как уговорила своих придурков последний аборт не делать: «А тут как раз и власть о нас вспомнила, вот счастье-то привалило». Уж больше ста лет прошло, как Крепостное право в России отменили, а раб до сих пор из людей так и прёт. Их и не просит никто рабами быть, и не нужны они никому ни свободные, никакие. А всё равно нет-нет, а вылезут. Подлизнут. Кобели какие-то из штабных стоят, хихикают так гаденько, улыбочки похабные, что-то от себя добавляют, в какой позе лучше детишек делать. Когда такие бывалые блядуны начинают эти блеющие старушечьи слова мусолить, типа «детишки-ребятишки» с рифмой на «кишки», то рассуждения бабы о реактивном двигателе ей-богу приятней звучит. А у прапора первая жена сбежала, когда они в бараке мыкались, вторая померла от пневмонии год назад, у него самого две контузии – чего ему терять. Он без преамбул так боднул этого мордоворота, что тот в стену влип. А стенка-то и обвалилась – во дома строят защитникам Родины! Ох, как я жалею, что мы не опустили эту комиссию тогда по полной программе! До сих пор жалею, даже во сне вижу. Если в большие люди пробьюсь, обязательно эти сны сделаю реальностью… Первым делом баб их отодрать толпой, чтобы потом ни один врач не помог…

– А бабы-то здесь при чём? – ужасаемся мы.

– Очень даже при чём! Их мужики воруют, они с этого живут красиво. Уж на холодной земле не спали в одной шинели мужа и бесплатные аборты без анестезии в деревенской амбулатории не делали.

– Ужас! Серёга, не рассказывай нам эти кошмары, – требует Марина. – Я даже про своё нытьё забыла на их фоне.