Власть оборотня

— Закону? Закон писан для всех. — Он лениво встал, отряхнул брюки, оглядел народ, собравшийся вокруг. Эшли с Салли прижались друг к дружке, вцепившись в ладони до красных полумесяцев. — Человек может рассказать о нас другим, и снова начнется темное время, когда на нас охотились, выслеживали, убивали ради прихоти! И без того в некоторых районах, городах на нас идет охота, многие теряют своих близких и родных! Правило о человеке принято, чтобы мы остались в живых, всего — то!

Кларк зарычал — он увидел, что толпа внимает речам Ника, и несмотря на то, что он только что был почти повержен, все симпатии перешли к нему. Он оглянулся раз, другой, третий, оскалился жутко, страшно.

Он зарычал, и Эшли с Салли задрожали. Было понятно — то, что сейчас происходит — не простая игра мускулами для того, чтобы выбрать, кто сильнее и маскулиннее, мужественнее. Что-то стояло за этим странным противостоянием двоих мужчин.

Салли кивком указала на выход, и Эшли кивнула.

— Закрыть ставни, двери! — вдруг крикнул какой-то парень возле Кларка, и тот поддержал его. Официанты и сотрудники заведения слажено и быстро перекрыли все входы и выход

— будто заведенные роботы, они синхронно передвигались со скоростью молний от одной едва заметной двери до другой, попутно сдвигая столы.

И вдруг грянул хаос.

Кларк рванул с места прямо на Ника, который стоял к нему спиной, и Эшли вскрикнула, пытаясь предупредить последнего. Но ее возглас потонул в реве, который разверзся внутри помещения.

На Кларке с треском разорвалась одежда, явив миру тело, полностью покрытое шерстью. Девушки видели только его спину — спину огромной собаки, или волка, невероятно сильную и мощную. Хвост ходил ходуном туда-сюда, когти клацнули об пол.

Салли ухватила Эшли и потянула на себя, вокруг начало твориться что — то невообразимое. Кларк-волк прыгнул на Ника, и сшиб его с ног, но тот развернулся и руками впился в шею животного, которое только что было человеком. Люди вокруг рвали на себе одежду, выли, и тоже обрастали шерстью. Свет мигнул и потух, будто бы кто — то его вырубил, и от этого рычание, шипение, треск одежды и животный рев стали еще страшнее.

Завертелась драка, хаос раскололся на две партии.

Те, кто был за Кларка, пытались силой доказать свою правоту, — и каждый, кто хотел помешать им, почувствовал это. Очевидно было, что ему не выиграть эту битву, по крайней мере честным путем, и животные были согласны любой ценой отправиться следом.

Девушки с ужасом разгадывали происходящее, стоя у стены. Едва различимые в темени, люди дрались, швыряли друг друга на пол, рычали и отбивались. Некоторым удавалось выбраться из свалки и запрыгнуть на столы, где на них тут же набрасывались другие.

Только одному удалось наконец освободиться, и когда он в разорванной, покрытой пятнами крови одежде бросился между Кларком и Ником, Эшли буквально рванула вперед, будто бы пытаясь вмешаться.

И в этот момент кто-то схватил ее за плечо и потащил прочь. Официантка — мулатка заставила ее обратить на себя внимание. Она сверкнула какими-то неестественными желтыми глазами.

— За мной, быстро!

Ухватив Эшли за руку, она потащила ее в самую клоаку — между дерущимися животными, псами. Девушка едва успела схватить Салли, чтобы не потерять ее в этой бойне. Влажная ладонь все пыталась соскользнуть из дрожащих пальцев, но подруга смотрела только вперед, чтобы вдруг не оступиться, не пропасть в этом смертельном фантастическом вихре, который вдруг появился на месте отдыха обычных, казалось бы, людей.

Было жутко страшно — вдруг официантка на самом деле тащит их вперед не для того, чтобы спасти, а для того, чтобы…

На этом судорожные мысли разлетались, разбивались об увиденное. Кругом разливался запах мокрой шерсти и крови. Он буквально застилал глаза, морочил голову, устрашал так, что невозможно было сфокусироваться.

Наконец, мулатка довела их до пункта назначения. Она приоткрыла дверь и в помещение ворвался свежий воздух. Девушки вздохнули с облегчением — свобода оказалась очень близка, только протяни руку.

— Валите отсюда, — резко сказала она, и Эшли снова подивилась неестественно — желтому цвету глаз официантки, который отражал полную луну, заглядывающую с темного ночного неба.

Только Эшли сделала шаг вперед, как ее откинул в сторону жуткий смерч. Она ударилась об угол стола и, покачиваясь, попыталась сохранить равновесие. Перед глазами все поплыло, кажется, на виске выступила кровь, голову прострелила невероятная резкая боль.

— Я тебя не отпускал! — провыл мохнатый смерч голосом Кларка и тут же зарычал. Волк направился к Эшли, мерно размахивая огромным хвостом и скаля страшную зубастую пасть.

— Да пошел ты! — Салли схватила с соседнего стола круглый поднос и со всего размаха приземлила его на голову животного. Волк завыл, резко дернулся в сторону девушки, и в этом ужасном сплетении шерсти и бледно-розовой кожи не стало видно никого, только раздался резкий протяжный крик Салли, познавшей самую сильную боль в своей жизни.

— Салли! — протянула руку вперед Эшли и провалилась во тьму.

23