Власть Путина. Зачем Европе Россия?

В тот вечер, возвращаясь из Хельсинки в Москву, президент России и министр иностранных дел Сергей Лавров четко осознают, что в эпоху Трампа никаких изменений в напряженных отношениях обеих держав не произойдет, в лучшем случае до конца его полномочий можно рассчитывать на дальнейшую минимизацию ущерба. Оценка российских политиков полностью совпадает с мнением противоположной стороны. В книге, вышедшей в ноябре 2020 года, незадолго до президентских выборов, Боб Вудворд цитирует одно из своих интервью с Дональдом Трампом. По словам президента США, отношения с Россией можно было бы улучшить, если бы не ложные обвинения во вмешательстве в американскую избирательную кампанию. «И Путин тоже это знает», – говорит Трамп. Якобы на одной из встреч российский президент сам сказал ему об этом.

Внутриполитическая борьба между демократами и республиканцами привела к тому, что на протяжении четырех лет любые контакты с Россией рассматривались исключительно через призму возможной измены. «Да, действительно, нам многое удалось в двустороннем плане сделать», – резюмирует Владимир Путин в своем интервью, данном незадолго до окончания срока полномочий Трампа в октябре 2020 года. Однако в целом отношения продолжали ухудшаться. По словам российского президента, в эпоху Трампа в Вашингтоне «сорок шесть раз были приняты решения по новым санкциям либо по расширению действующих»[194].

Доклад Мюллера, или Сохранение политического ландшафта

Доклад Мюллера, появившийся весной 2019 года, в сложившейся ситуации ничего не изменил. Отчет независимого спецпрокурора, назначенного администрацией Трампа под давлением общественности в марте 2017 года, демократы и противники Трампа ожидали с мессианским нетерпением. Отчет позволит снизить градус ажиотажа по поводу предполагаемого путинского заговора.

Задача следователя, наделенного широкими полномочиями, занесена в приказ о его назначении: Роберт Мюллер, дипломированный юрист и бывший директор ФБР, должен выяснить, вступал ли Дональд Трамп и его сотрудники в сговор и сотрудничали ли они с Россией ради победы на выборах. Помимо этого, спецпрокурор должен установить, виновен ли новый президент в препятствовании правосудию, поскольку после вступления в должность он мог использовать возможности главы государства в попытке саботировать расследование[195].

С марта 2017 года по март 2019 года Роберт Мюллер вместе с девятнадцатью юристами, почти сорока сотрудниками ФБР, аналитиками разведки, бухгалтерами и другими экспертами изучал «досье Стила» и доклады спецслужб. Его команда выписала почти пятьсот ордеров на обыск, опросила такое же количество свидетелей и тринадцать раз запрашивала информацию у иностранных правительств. Представленный Мюллером отчет, занявший более четырехсот страниц, являет картину нравственности поистине эпического масштаба. В нем повествуется о лжи, блефе, сомнительных связях, криминале и мошенничестве. Но каков же ответ на самый главный вопрос – тот, вокруг которого строится сам доклад? Вступил ли Трамп или его советники в преддверии президентских выборов в сговор с Москвой ради победы над Хиллари Клинтон? Вывод Мюллера однозначен. На выборах президент США и его помощники с русскими не договаривались:

«Хотя расследование предоставило доказательства того, что российское правительство считало президентство Трампа выгодным и способствующим достижению его целей и потому работало над этим результатом и что команда Трампа рассчитывала извлечь выгоду из украденной информации, в конечном итоге мы не смогли установить, что часть команды Трампа вступила в сговор с правительством России с целью повлиять на ход выборов»[196].

Заключение спецпрокурора относительно того, препятствовал ли Трамп проведению расследования, также не соответствует ожиданиям его политических оппонентов. Трамп вел себя так же, как большинство политиков, столкнувшихся с обвинениями в их адрес. Президент США использовал всевозможные юридические уловки, соглашался только на письменный допрос и, как и большинство политиков в таких ситуациях, страдал от кратковременных приступов амнезии: «Мы отмечаем, что в более чем тридцати случаях президент отвечал “не помню”, “не припоминаю” или “забыл”. Остальные ответы были «неполными или неточными», резюмирует спецпрокурор[197].

Мюллер сухо констатирует, что возможные проступки Трампа в отношении правосудия предотвратило его окружение: «Попытки президента помешать расследованию в основном не увенчались успехом, поскольку подчиненные Трампа не выполняли его приказы».