Власть в Древней Руси. X–XIII века

Отрывочные известия, относящиеся к концу XII — началу XIII в., свидетельствуют, что институт посадничества в Руси функционировал вплоть до монголо-татарского нашествия. В 1195 г. Всеволод Юрьевич, получив в старой Руской земле волость из пяти городов (Торческ, Корсунь, Богуслав, Треполь и Канев), Торческ отдал своему зятю Ростиславу Рюриковичу, «а въ иныи городы посла посадникы своя».[407] В 1206 г. Киев захватил черниговский князь Михаил Всеволодович и «посла посадникы по всѣмъ городам Киевьскымъ».[408] Аналогичным образом действовал Всеволод Юрьевич в Рязанской земле в 1207 г. Примирив между собой молодых рязанских князей Олега и Романа и отдав Пронск Олегу Владимировичу, Всеволод всю остальную землю вместе с Рязанью прибрал К СВОИМ рукам. «А самъ поиде Рязаню, посадникы посажавъ своѣ по всѣмъ городам ихъ».[409]

По существу, на положении посадника оказался в Киеве и галицкий воевода Дмитрий, посаженный в нем накануне подхода к древней столице Руси монголо-татар. Перед этим Данил Галицкий вывел из Киева князя Ростислава Смоленского. «Данилъ же ѣха на нь и я его (Ростислава — П.Т.) и остави в немъ Дмитра, и вдасть Кыевъ в руцѣ Дмитрови обьдержати противу иноплеменьныхъ языкъ».[410]

Знакомясь с летописными известиями, нетрудно заметить, что институт посадничества занимал одно из важнейших мест в административно-владельческой системе Руси. Посадники представляли собой, по существу, княжеских наместников в том или ином городе, являлись исполнителями их функций. Об этом со всей очевидностью свидетельствует поучение Мономаха, в котором он объяснял сыновьям, как надо исполнять княжеские обязанности.

«Еже было творити отроку моему, то самъ есмь сотворилъ дѣла на воинѣ и на ловѣхъ, ночь и день, на зною и на зимѣ, не дая собѣ упокоя. На посадника не зря, ни на бирнча, сам творилъ что было надобѣ, весь нарядь и в дому своемь то я творилъ есмь».[411]

О судебно-фискальных функциях посадников свидетельствуют и летописные известия. В статье 1096 г. содержится рассказ о том, как новгород-северский князь Олег Святославич, отказавшись придти в Киев на заключение мира между князьями, пошел походом на Муромскую и Ростовскую землю. Главной целью его было подчинить себе волости Северо-Восточной Руси, принадлежавшие по праву наследования Мономаховичам. Причем, подчинить их не только политически, но и экономически. Из городов Ростова, Белоозера, Суздаля, Мурома им была устранена администрация Изяслава Владимировича и заменена своей. «И перея всю землю Муромску и Ростовьску, и посажа посадникы по городомъ, и дани поча брати».[412] Разумеется, ничего нового Олег Святославич не придумал. В захваченных городах и раньше сидели посадники. И функции их были такими же.

Собираемая посадниками дань несомненно централизовалась в стольных городах, но какая-то ее часть шла также и на содержание самой посадничей службы. Вероятно, поборы не были четко нормированы, в связи с чем имели место посадничьи злоупотребления. О них, в частности, свидетельствует статья 1138 г. Лаврентьевской летописи, в которой руские посадники по степени зла, причиненного людям, приравнены к половцам. «И тако бысть пагуба посульцемъ, ово отъ половець, ово же отъ своихъ посадникъ».[413] Из летописного контекста следует, что Посулье в этом году было захвачено Ольговичами и, скорее всего, о «пагубах» именно их посадников говорит летописец. Сентенция об этом следует сразу же за сообщением о том, что Андрей Владимирович под давлением черниговских князей и их союзников половцев вынужден был оставить Переяславль.