Властелин

Харчевня «У башни» стоит на этом месте уже семьдесят лет. Здесь удивительно уютно — с кухни всегда пахнет жареным мясом и свежеиспеченными пирогами, а тяжелые дубовые стулья помнят еще прадедов нынешних посетителей. Закопченные балки впитали столько ароматов, что от них можно отпиливать кусочки и есть вместо хлеба. На засиженной мухами вывеске изображен медведь, задумчиво читающий газету в тени крепостной башни.

Толстый усатый харчевник бухнул перед Никто огромную кружку пива. Своего пива в Озерных Ключах не варят — привозят из Владыкино. Там оно отменное — духмяное, янтарно-медового оттенка, с непревзойденным вкусом. Сделаешь глоток, размажешь пенные усы по губе и вздохнешь счастливо — точно в Сальван живьем попал.

Правда, на этот раз в пиве что-то плавало. Маленький рыжий таракан — все еще живой, отчаянно перебирающий лапками в попытке спастись. Никто придержал харчевника за полу и вежливо спросил:

— Скажите, а таракан тут так и должен плавать?

— Конечно, — невозмутимо ответил харчевник. — Это специально для аромата. В Гарийской Империи сейчас только так и пьют.

— И чего только эти гарийцы не придумают… — покачал головой Валюх, заглядывая в свою кружку. — Эй, погодь-ка! А почему тогда у меня таракана нет?!

— Прошу прощения, забыл положить, — поклонился харчевник. — Сей минут изловим и положим.

— То-то же. И какого попало не клади — выбирай пожирнее. Чтоб, значит, в самом соку был.

— Непременно.

Никто задумчиво отхлебнул из кружки, перебирая четыре двойных ночницы, полученных на сдачу. Ривенские монеты называются так же, как гарийские, — железные ночницы, серебряные солонки, золотые хлебницы и золотые же перечницы. Откуда пошли такие названия — богам известно. Правда, горсть соли действительно стоит одну солонку, а горсть перца — одну перечницу… зато хлеба на хлебницу можно купить целый мешок. Вот и поди разберись.

Раздумья пастуха прервала резко распахнувшаяся дверь. В харчевню вбежал восьмилетний мальчишка — Узюх, сын харчевника. Выглядел он ужасно взволнованным.

— Пап, там странные люди за околицей! — воскликнул Узюх.

— Странные люди? — вяло переспросил отец, протирая кружки. — Кто на этот раз — гарийские шпионы, хаоситы или монахи смерти?

— Это агенты Зла, пап! Я их подслушал — это настоящие агенты Зла!

— А, теперь уже агенты Зла… — понимающе кивнул харчевник. — Знаешь, они наверняка просто заблудились. Сам подумай — что агентам Зла делать у нас в деревне?

Узюх замялся, чеша в затылке.

— Иди-ка лучше помоги матери мыть посуду, — распорядился харчевник.

— Но, пап, я правда видел…

— Ну и хорошо. Видел и видел. Но посуда-то сама себя не вымоет, верно?

С такой логикой маленький Узюх спорить не мог, поэтому неохотно поплелся на кухню.

— Хех!.. — осклабился кузнец. — Агенты Зла, подумать только! Чего только эти дети не выдумают…

— Он хороший мальчик, — рассеянно произнес харчевник. — Немножко фантазировать не вредно. И потом…

И тут дверь снова резко распахнулась… да не распахнулась — слетела с петель! В трактир вихрем ворвались шестеро субъектов в глухой черной одежде и черных же масках, закрывающих все лицо, кроме рта. Двое держали легкие стальные гастрафеты[2], еще двое размахивали саблями, пятый вооружился громадным шестопером, и лишь шестой стоял безоружным, с одной лишь тростью.

— Вы кто такие?! — испуганно ахнул харчевник.

— Мы агенты Зла, — гулко ответил безоружный.

— А-а… ну… что будете пить?

— Гренаш есть? — пробасил агент с шестопером.

— Конечно, — с готовностью достал винную бутыль харчевник. — Четыре солонки за чарку, двадцать пять — за всю бутылку. У меня первоклассный гренаш, даже в Гарии такого не сыщете.

— Мы сюда пришли не пить, — помотал головой безоружный агент. — Мы пришли… за ним!

Его палец указал прямо на Никто. Тот обернулся — нет, позади никого нет. Сдвинулся влево, вправо — палец агента Зла двигался в том же направлении.

— За мной? — все же уточнил Никто.

— За тобой. Собирайся, ты пойдешь с нами.

— А это обязательно?

— Боюсь, что обязательно.

— Я бы все-таки предпочел остаться. Если, конечно, вы не возражаете.

— Мне тоже очень жаль, но Зло не идет на компромиссы. Нам дан строгий приказ — доставить тебя живым… или мертвым.

— А каким лучше?

— Лучше живым. Но окончательный выбор за тобой — все-таки мы в свободной стране.

Кузнец Валюх молча поднялся из-за стола, засучивая рукава. Силач, завязывающий в узел подковы, он точно не собирался сидеть и смотреть, как обижают его другана.

Одновременно с этим харчевник незаметно отступил в кухню. Он распахнул дверь черного хода и шепотом приказал жене и сыну бежать к старосте и жрецу, рассказать, что происходит. Пусть бьют набат, подымают мужиков на оборону.

— Этого убрать, — указал на кузнеца главный агент Зла.

Свистнули тетивы гастрафетов. В воздухе вжикнули два коротких стальных болта… и отскочили от бронзового предплечья. Никто с невероятной скоростью взлетел на ноги и выбросил руку, прикрывая Валюха.

Кузнец и агенты Зла с равным удивлением уставились на неуязвимого гиганта. Но агенты тут же оправились и ринулись на него, размахивая саблями…