Властелин Хаоса

Авиенда пристально наблюдала за тем, как Ранд открыл проход в Тронный зал дворца в Кэймлине. Так она поступала почти всегда, хотя все равно не могла увидеть свитые им потоки. Как-то раз ей удалось открыть проход самой, но с перепугу, а пугалась Авиенда нечасто, и вспомнить, как это получилось в тот раз, она решительно не могла. Зато расширяющаяся полоса света, по всей видимости, напомнила ей, при каких обстоятельствах это произошло. Загорелые щеки девушки окрасил румянец, и она отвела глаза в сторону. Переполняемый саидин, Ранд чувствовал исходивший от нее запах травяного мыла и, кажется, сладких духов, чего раньше за ней не замечалось. Стремясь освободиться от саидин и этих ощущений, он первым шагнул в пустое помещение, и тут…

Ему словно дом на голову обрушился. Присутствие Аланны ощущалось так, словно она находилась здесь же, прямо перед ним. Причем, как ему показалось, она плакала. Возможно, из-за его отсутствия. Ну и ладно, пусть себе плачет. Надо найти какой-нибудь способ от нее отделаться.

Ясное дело, ни Красные Щиты, ни Девы не одобрили того, что он ступил во врата первым. Уриен лишь буркнул что-то себе под нос и недовольно покачал головой, но Сулин, бледная от ярости, поднялась на цыпочки и прошипела Ранду прямо в ухо:

– Великий и могучий Кар’а’карн оказал честь Фар Дарайз Май, поручив им оберегать его. Если могучий Кар’а’карн погибнет, находясь под охраной Дев, все Фар Дарайз Май лишатся чести. А если всепобеждающему Кар’а’карну нет до того дела, то, возможно, Энайла права— и всемогущего Кар’а’карна надобно водить за руку, чтобы он не расшиб себе нос, словно своевольный мальчишка.

Ранд стиснул зубы. Наедине он терпел подобные выволочки, ибо был в долгу перед Девами, но даже Энайла или Сомара никогда не порицали его прилюдно. Правда, Мелэйн уже подобрала юбки и чуть ли не рысцой припустила к выходу – не иначе как спешила восстановить влияние Хранительниц Мудрости на Бэила. Слышал ли Уриен слова Сулин, Ранд сказать не мог – тот давал указания своим Красным Щитам, вместе с Девами проверявшим, не прячется ли кто за колоннами, и, конечно же, ни в каких указаниях не нуждавшимся. А вот Авиенда слышала все – в этом Ранд не сомневался. Девушка стояла, сложив руки на груди, ее сосредоточенное лицо, похоже, выражало одобрение.

– Вчерашний день прошел более чем удачно, – твердо заявил он, обращаясь к Сулин. – Я полагаю, отныне меня будут охранять два человека. Этого более чем достаточно.

У той аж глаза выкатились и дыхание сперло – бедняжка и слова вымолвить не могла. Теперь, поставив ее на место, можно и малость уступить, покуда она не взорвалась, словно фейерверк, устроенный иллюминатором.

– Конечно, когда я выхожу из дворца, это совсем другое дело. Тогда мне потребуется вся охрана. Но здесь, в Солнечном дворце, и в Твердыне Тира хватит двоих. – Ранд повернулся и зашагал вперед, Сулин же так и осталась на месте, все еще силясь что-то сказать.

Обойдя помост, на котором высились троны, Ранд направился к маленькой двери, а Авиенда пристроилась рядом с ним. А ведь он Переместился сюда, а не прямо в свои покои, в надежде, что она отстанет где-нибудь по дороге. Сейчас он и без саидин ощущал – а может быть, просто помнил – ее запах. Запах, который он так любил.

Плотно обернув плечи шалью, Авиенда смотрела прямо перед собой и как будто не заметила, что он распахнул перед ней дверь в одну из гардеробных, отделанных резными, с львиными мордами деревянными панелями. Обычно девушка досадовала на подобную услужливость и язвительно интересовалась, уж не считает ли ее Ранд калекой.

– Что с тобой? – спросил он.

– Ничего, – встрепенулась она. – Сулин была права, но… – Авиенда помолчала, а потом, неохотно усмехнувшись, добавила: – Ты видел ее лицо? Думаю, никто не осаживал ее с тех пор, как… Пожалуй, вообще никогда. Никто, даже Руарк.

– Меня несколько удивляет, что ты на моей стороне.

Девушка подняла на него огромные, бездонные глаза – можно было провести целый день, гадая, голубые они или зеленые. Но нет, он не вправе даже думать о них. Все случившееся после того, как она сотворила тот проход – убегая от Ранда, – не имело значения. Думать об этом он не вправе.

– Ты очень беспокоишь меня, Ранд ал’Тор, – сказала она без всякого выражения. – О Свет, порой мне кажется, будто Творец создал тебя именно с этой целью.

Ранд хотел было возразить, напомнить, что во многом она виновата сама, ведь он не раз предлагал отослать ее обратно к Хранительницам Мудрости, хотя на ее место непременно прислали бы другую, но не успел и рта раскрыть, как рядом с ним оказались Джалани, Лиа, а следом еще и двое Красных Щитов. У одного из них, крепкого седовласого малого, лицо было изукрашено шрамами почище, чем у Лиа. Ранд немедленно отправил Джалани и воина со шрамом обратно в Тронный зал, но, если Красный Щит, пожав плечами, пошел назад, то Джалани замешкалась.

– Кар’а’карн ждет, что Фар Дарайз Май пойдут туда, куда он велит, – промолвил Ранд, указывая на дверь в Тронный зал.