Властелин Хаоса

– Может, для мокроземцев ты и король, Ранд ал’Тор, но у Айил королей не бывает. – Голос Девы звучал почти обиженно, что заставило Ранда вспомнить, как она молода. – Девы никогда не подведут тебя в танце копий, но это – совсем другой танец.

И все же, обменявшись с Лиа несколькими быстрыми жестами, ушла и она.

Теперь с Рандом остались Лиа и желтоволосый верзила по имени Кассин, на добрый дюйм превосходивший ростом самого Ранда. И конечно, Авиенда. Если он, быстро шагая по дворцовым коридорам, и надеялся, что громоздкие юбки помешают ей поспевать за ним, то совершенно напрасно. У дверей его покоев – просторной комнаты с мраморным фризом в виде львов под высоким потолком, с гобеленами, изображавшими охотничьи сценки и горы в туманной дымке, и с полом, выложенным голубыми плитками, – Лиа и Кассин остановились. Девушка же последовала за Рандом внутрь.

– А разве ты не должна быть с Мелэйн? – поинтересовался Ранд. – Дела Хранительниц Мудрости и все такое?

– Нет, – отрезала Авиенда. – Думаю, сейчас Мелэйн мне бы не обрадовалась.

О Свет, а ему какая радость оттого, что она здесь торчит?

Бросив Драконов скипетр на стол с резными золочеными ножками, Ранд расстегнул пояс с мечом и добавил:

– Послушай, Эмис и прочие часом не говорили тебе, где сейчас Илэйн?

Авиенда стояла с непроницаемым видом в самой середине комнаты и смотрела на него. Ответила она лишь после долгого молчания:

– Я спрашивала. Они не знают.

Ничего другого Ранд и не ожидал. Правда, последнее время она об этом почти не говорила, но до прибытия в Кэймлин чуть ли не каждое второе ее слово было о том, будто он принадлежит Илэйн. Авиенда действительно так думала, и то, что произошло между ними за теми вратами, ничего не меняло. И никогда не должно было повториться – это она дала понять недвусмысленно. Да так, что Ранд почувствовал себя последней свиньей, ведь он ни в чем не раскаивался. Не обращая внимания на изысканной работы стулья, Авиенда аккуратно расправила юбку, уселась, скрестив ноги, на пол и добавила:

– А вот о тебе они говорили…

– Надо же! Кто бы мог подумать! – сухо отозвался Ранд, и, к его изумлению, Авиенда залилась румянцем. Она не из тех, кто часто краснеет, а сегодня это случилось с ней уже во второй раз.

– Они видели сны, касавшиеся тебя, – промолвила девушка сдавленным голосом, прокашлялась и, решительно уставившись ему прямо в глаза, продолжила: – Мелэйн и Бэйр видели тебя в лодке, – это слово Авиенда даже после долгого пребывания в мокрых землях произнесла с запинкой, – с тремя женщинами, лиц которых они не разглядели, и весы, склонявшиеся то в одну, то в другую сторону. Мелэйн и Эмис – те видели мужчину, державшего у твоего горла кинжал, тогда как ты его даже не замечал. А Бэйр и Эмис – как ты разрубаешь мокрые земли пополам этим своим… мечом. – Она скользнула презрительным взглядом по лежавшему поверх Драконова скипетра клинку в ножнах. Презрительным и слегка виноватым. Она сама подарила Ранду этот клинок, принадлежавший некогда королю Ламану, хотя предварительно обернула его в одеяло, чтобы никто не мог сказать, будто она прикасалась к мечу. – Истолковать эти сны они не могут, но считают, что ты должен о них знать.

Насчет первого сна он и сам ничего не мог сказать, однако смысл второго казался ему очевидным. Кинжал к горлу приставил, конечно, Серый Человек – больше некому. Души Серых Людей запроданы Тени. Они проникают повсюду незамеченными и несут с собой смерть. О чем тут гадать Хранительницам-то Мудрости? Ну а уж с последним сном все яснее ясного, и смысл его пугал самого Ранда. Он ведь и вправду разделял земли, страны и народы. Тарабон и Арад Доман лежали в руинах, в Тире и Кайриэне тлеют мятежи, да и Иллиану придется испытать остроту его меча. И это не говоря уже о пророке и принявших Дракона в Алтаре и Муранди.

– В двух из этих снов, Авиенда, я не усматриваю никакой тайны, – сказал Ранд и изложил свое толкование, но девушка смотрела на него с сомнением. И понятно: коли уж ходящие по снам, Хранительницы Мудрости, не сумели понять что к чему, то куда уж кому бы то ни было другому.

Он кисло хмыкнул и уселся на стул напротив нее:

– Ну а больше они ничего не видели?

– Был еще один сон, о котором я, пожалуй, тебе расскажу, хоть и не уверена, имеет ли он к тебе отношение.

Это значило, что видели они и другие сны, только вот о них рассказывать не велено. Ну да ладно, хотелось бы только знать, с чего это Хранительницы взялись обсуждать сны с Авиендой, она ведь не ходящая по снам.

– Этот сон привиделся всем трем сразу, вот что примечательно. Дождь. – Это слово девушка тоже произнесла как-то неуверенно. – Дождь льется из чаши, а вокруг чаши сплошь силки да волчьи ямы. Если чаша попадет в нужные руки, мир обретет сокровище не меньшее, чем сама чаша. Попадет не в те руки – мир обречен. Но найти чашу можно, лишь отыскав того, кого больше нет.

– Что значит «больше нет»? – переспросил Ранд, полагая, что этот сон будет, пожалуй, поважнее прочих. – Надо отыскать кого-то, кто мертв?

Авиенда замотала головой так, что затряслись рыжеватые волосы.