Властелин Колец

Сначала они, похоже, шли в правильную сторону и довольно быстро, хотя, когда им удавалось увидеть сквозь листву солнце, они чувствовали, что все-таки отклоняются к востоку. Вскоре деревья снова зажали тропу, причем именно там, где издали казались реже. Земля вдруг пошла складками, похожими на вмятины от великанских повозок или следы древних дорог. Колеи и рытвины почему-то шли не вдоль их пути, а постоянно пересекали его, так что путникам то и дело приходилось спускаться, продираться сквозь репейники и снова подниматься, что было очень утомительно и трудно для лошадок. Спускаясь в очередной овраг, они каждый раз обнаруживали, что самые густые заросли репьев, терновника и других колючек оказываются слева, и выбраться можно, лишь взяв правее и пройдя некоторое время по дну. А выбираясь, замечали, что деревья смыкаются все гуще, в Лесу становится все темнее, искать дорогу на север трудней и трудней, словно их нарочно вынуждают идти вправо и вниз.

Через пару часов хоббиты совершенно потеряли направление, знали только, что давно идут не к северу. Их кто-то вел, и они шли: на восток, на юг, не из Леса, а в самое его сердце.

День уже подходил к концу, когда они с трудом спустились в особенно глубокий и широкий овраг. Его склоны заросли колючками и были настолько круты, что вылезти из него вместе с пони не было никакой возможности. Осталось одно: идти по дну вдоль, вниз. Почва скоро стала мягкой, кое-где из-под ног выбивались родники. Потом рядом с ними заструился ручей, местами прячась в напоенной им же траве. Овраг становился все глубже, ручей шире и сильнее. Вот он уже с громким шумом покатился совсем круто вниз, а высоко над ним ветви деревьев плотно сомкнулись. Путники оказались как бы в темной трубе.

Вдруг им в глаза ударил свет – словно Лес открыл ворота. Оказывается, они вышли из него по крутому оврагу, словно трещине в горе. Теперь позади была эта гора, а впереди – широкая полоса камышей и трав, дремлющих в теплом свете послеполуденного солнца. За камышами текла темная ленивая река с довольно крутыми берегами. Вода в реке была бурой, а вокруг росли ивы: старые ивы стояли по берегам, поваленные ивовые стволы лежали наполовину в воде, местами перегораживая поток, над водой протягивались друг к другу ивовые ветки, по воде плыли тысячи желтеющих ивовых листьев. Увядшие листья сыпались с ветвей, ветер носил их над долиной, ивовые ветки скрипели, а снизу, отвечая им, шелестели камыши.

– Ну вот, я, кажется, понял, где мы! – сказал Мерри. – Мы пришли в противоположную сторону. Это – река Ивьюнка! Схожу на разведку.

Он выбежал из оврага в солнечный свет и скрылся в высокой траве. Через некоторое время он вернулся и доложил, что между обрывом и рекой земля твердая.

– Больше того, – сказал он. – Там вдоль реки есть что-то вроде тропы. Если мы сейчас пойдем по ней влево, то в конце концов должны будем выйти из Леса где-то на востоке.

– Может быть, – сказал Пипин. – А если эта дорожка не ведет дальше, а попросту обрывается в трясине? Откуда ты знаешь, кто ее вытоптал и для чего? Думаешь, специально из вежливости для нас? Не верю я ни этому Лесу, ни тому, кто тут живет, и мне начинает казаться, что все, что о нем рассказывают, – правда. Ты хоть приблизительно догадываешься, как долго мы прошагаем на восток?

– Нет, – ответил Мерри. – Понятия не имею. Не знаю, сколько отсюда до устья, не знаю, кто тут может ходить так часто, что получилась дорожка, но другой дороги не вижу, и похоже, что ее нет.

Делать было нечего, один за другим хоббиты поехали за Мерри на тропу. Трава здесь росла так буйно, что некоторые стебли торчали выше голов полуростиков, но тропа оказалась достаточно широкой и удобной, ибо вилась по сухому грунту, петляла и юлила, огибая топи. Время от времени ее пересекали ручейки, сбегавшие в Ивьюнку с лесных холмов, но через них были аккуратно проложены бревна или вязанки хвороста.

* * *

Становилось очень жарко. Хоббитов донимали бесчисленные рои мух и мошек, назойливо жужжавших в уши. Солнце жгло спины. Наконец, они вошли в зыбкую тень: над тропой протянулись толстые серые ветки. Путникам уже давно каждый шаг давался с трудом. Словно из земли выползала дремотная лень, обволакивала их, склеивала веки, связывала ноги.

* * *

У Фродо голова падала на грудь, он остановился. Идущий впереди Пипин упал на колени. Фродо услышал голос Мерри:

– Ну и что? Никуда не пойду, пока не отдохну. Надо поспать… Под ивами у воды свежее, там мух меньше…

Фродо охватило нехорошее предчувствие.

– Очнитесь! – воскликнул он. – Сейчас нельзя спать. Сначала надо отойти от Леса!..

Но остальные засыпали на ходу, и им было уже все равно. Сэм бессмысленно хлопал глазами и зевал.