Властелин Колец

Бильбо Торбинс обещал всего-навсего Угощение, а на самом деле устроил великолепное празднество. Ближайшие соседи были приглашены от первого до последнего. А если кого случайно и забыли позвать, то они всё равно пришли, так что это было неважно. Многие были приглашены из других уделов Хоббитании, а некоторые даже из-за границы. Бильбо лично встречал званых (и незваных) гостей у Белых ворот. Он раздавал подарки всем и каждому, а кто хотел получить ещё один, выбирался задним ходом и снова подходил к воротам. Хоббиты всегда дарят другим подарки на свой день рождения — подарки обычно не слишком дорогие и не всем, как в этот раз, но обычай хороший. В Хоббитоне и Приречье что ни день, то чьё-нибудь рожденье, а значит, в этих краях всякий может рассчитывать хотя бы на один подарок в неделю. Им не надоедает.

А тут и подарки были просто удивительные. Хоббиты помоложе так поразились, что чуть не позабыли угощаться. Им достались совершенно невиданные игрушки, все очень красивые, а некоторые явно волшебные. Многие, действительно, были заказаны заранее, за год, и привезли их из Дола и Подгорного царства: гномы постарались.

Когда всех встретили, приветили и провели в ворота, начались песни, пляски, музыка, игры — а еды и питья хоть отбавляй. Угощение было тройное: полдник, чай и обед (или, пожалуй, ужин). К полднику и чаю народ сходился в шатры, а всё остальное время пили и ели что, кому и где хочется, с одиннадцати до половины седьмого, пока не начался фейерверк.

Фейерверком заправлял Гэндальф: он не только привёз ракеты, он их сам придумал и смастерил, чтобы разукрасить небо огненными картинами. Он же наготовил множество хлопушек, шутих, бенгальских огней, золотой россыпи, факельных искромётов, гномьих сверкающих свечей, эльфийских молний и гоблинского громобоя. Получались они у него превосходно и с годами всё лучше.

Огненные птицы реяли в небе, оглушая выси звонким пением. На тёмных стволах вспыхивала ярко-зеленая весенняя листва, и с сияющих ветвей на головы изумлённым хоббитам сыпались огненные цветы, сыпались и гасли перед самым их носом, оставляя в воздухе нежный аромат. Рои сверкающих мотыльков вспархивали на деревья, взвивались в небо цветные огни — и оборачивались орлами, парусниками, лебедиными стаями. Багровые тучи извергали на землю жёлтый ливень. Потом грянул боевой клич, лес серебряных копий взметнулся к небу и обрушился в реку со змеиным шипом. Коронный номер в честь Бильбо Гэндальф приберёг под конец: он, видно, задумал насмерть удивить хоббитов, и своего добился. Все огни потухли; в небо поднялся исполинский дымный столб. Он склубился в дальнюю гору, вершина её разгорелась и полыхнула ало-зелёным пламенем. Из пламени вылетел красно-золотой дракон, до ужаса настоящий, только поменьше: глаза его горели яростью, пасть изрыгала огонь; с бешеным рёвом описал он три свистящих круга, снижаясь на толпу. Все пригнулись, многие попадали ничком. Дракон пронёсся над головами хоббитов, перекувырнулся в воздухе и с оглушительным грохотом взорвался над Приречьем.

— Пожалуйте к столу! — послышался голос Бильбо.

Общий ужас и смятение как рукой сняло; хоббиты повскакивали на ноги. Всех ожидало дивное пиршество; для родни были накрыты особые столы в большом шатре с деревом. Там собралось сто сорок четыре приглашённых (это число у хоббитов называется "гурт", но народ на гурты считать не принято) — гости из всех семейств, с которыми Бильбо и Фродо состояли хоть в каком-нибудь родстве, и несколько избранных друзей дома, вроде Гэндальфа. В число приглашённых вошло много юных хоббитов, которых родители охотно отпустили. Хоббиты вообще спокойно разрешают детям засиживаться допоздна, особенно если есть шанс пообедать на дармовщинку. Для того чтобы вырастить молодого хоббита, необходима масса продовольствия.

Во множестве были там Торбинсы и Булкинсы, Кролы и Брендизайки; не обойдены Ройлы (родня бабушки Бильбо), Ейлы (дедова родня); представлены Глубокопы, Бобберы, Толстобрюхлы, Барсукинсы, Дороднинги, Дудстоны и Шерстолапсы. Иные угодили в родственники Бильбо нежданно-негаданно: кое-кто из них и в Хоббитоне-то никогда не бывал, поскольку жил в глухих уголках Шира. Не были позабыты и Лякошель-Торбинсы: Отто с женою Лобелией. Они терпеть не могли Бильбо и презирали Фродо, но приглашение было написано золотыми чернилами на мраморной бумаге, и они не устояли. К тому же кузен их Бильбо с давних пор славился своей кухней.

Сто сорок четыре избранника рассчитывали угоститься на славу: они только побаивались послеобеденной речи хозяина (а без неё нельзя). Того и жди, понесёт он какую-нибудь околесицу под названием "стихи" или, хлебнув стакан-другой, пустится в россказни о своем дурацком и непонятном путешествии. И их ожидания не были обмануты: ели сытно, много, вкусно, разнообразно и долго. Чего не съели, забрали с собой. Потом несколько недель продуктов в окрестностях почти никто не покупал, но торговцы не были в убытке: все равно Бильбо начисто опустошил их погреба, запасы и склады — за деньги, конечно.