Властелин Колец

— Сейчас бы еще трубочку закурить, чтобы легче было слушать ваш рассказ о том, что творится в Хоббитшире, — вздохнул он.

— Трубочного зелья нет, — ответил Хоб. — Вернее, есть, но только для огромин. Похоже, что запасы кончились. Мы слышали, что из Южной чверти еще в прошлом году, после вашего отъезда, вышел целый караван телег, груженных Долгодонскими листьями, но куда его отправили, никто не знает. Кажется, на юг по старой дороге, к Каменному броду. Кроме этого, зелье вывозили понемногу-потихоньку. Этот Лотто…

— Лучше бы ты держал язык за зубами, Хоб Сеногрыз! — закричало сразу несколько голосов. — Знаешь ведь, что такие разговоры запрещаются. Дойдет до шефа, о чем ты тут болтал, и всем нам не поздоровится.

— Не доходило бы, если бы среди вас не попадались доносчики! — запальчиво ответил Хоб.

— Тише, тише, — сказал Сэм. — Хватит, мы уже достаточно узнали, больше ни слова. Пива нет, гостеприимства нет, трубочного зелья нет, зато запретов и доносов хватает, словно вы орки, а не хоббиты. Я-то думал, что мы наконец отдохнем, а теперь вижу, что нас ждут новые дела. Пошли лучше спать, а все остальное отложим до утра.

* * *

У нового «шефа», по-видимому, были свои способы узнавания новостей. От Брендидуинского моста до Торбы-в-Холме было сорок с лишним миль, но кто-то, видно, успел быстро их преодолеть, в чем Фродо и его друзья очень скоро убедились.

У них не было определенных планов. Сначала они собирались вместе податься в Кричью Балку, устроив что-то вроде небольших каникул, но, поняв, что происходит что-то неладное, решили ехать прямо в Хоббиттаун. И утром уже погоняли лошадок по тракту. Ветер утих, но небо было хмурым. Земля тоже казалась хмурой и опустошенной. Правда, был уже первый день ноября, конец осени. Но необычно часто для этого времени года они замечали с дороги, как то тут, то там что-то горит, темный дым клубами плывет в сторону Лесного Предела.

Под вечер путники доехали до Жабса, довольно большой деревеньки у тракта в двадцати двух милях от моста. Здесь они предполагали заночевать, памятуя добрую славу местного трактира «На плоту».

Но и здесь их встретила неприятная неожиданность — тракт оказался перегорожен толстым бревном, большая вывеска гласила: «Проезд воспрещен», а за бревном стоял отряд ширрифов в шляпах с перьями, с палками в руках. Лица у них были надутые и, похоже, слегка перепуганные.

— Что все это значит? — спросил Фродо, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

— А то, господин Торбинс, — ответил старший ширриф, у которого из шляпы торчало сразу два пера, — что вы арестованы за взлом ворот, срывание правил, нападение на привратников, переход границы без разрешения, ночевку в государственной казарме и подкуп подкармливанием дежурных, находившихся при исполнении.

— Больше ничего? — спросил Фродо.

— Этого вполне достаточно, — ответил старший ширриф.

— Я могу еще добавить, если хотите, — вмешался Сэм: — Обзывание шефа именами, которых он заслуживает, чесание руки, которой я собираюсь заехать по его прыщавой роже, а также думание о ширрифах, что они стали сборищем болванов!

— Хватит! По приказу шефа вы должны без сопротивления следовать за нами. Мы вас отведем в Приречье и сдадим шефовым огроминам. Все, что захотите сказать, скажете на суде. А если не хотите долго сидеть в Длинных Подвалах, советую вообще не разговаривать.

Фродо и его друзья разразились в ответ громким смехом. Ширрифы опешили.

— Не болтай глупостей, — сказал Фродо. — Я поеду туда, куда хочу, и тогда, когда захочу. По стечению обстоятельств, сейчас я направляюсь в Торбу-в-Холме, где у меня есть дело, и если тебе так уж хочется идти с нами, присоединяйся, дело твое.

— Пусть так, господин Торбинс, — согласился старший ширриф, — но не забудьте, пожалуйста, что я вас арестовал.

— Этого я никогда не забуду, — сказал Фродо. — Может быть, впрочем, когда-нибудь прощу. А поскольку сегодня я никуда ехать дальше не собираюсь, отведи нас в трактир «На плоту», очень обяжешь.

— Этого, извините, не могу, господин Торбинс. Трактир закрыт. Тут на другом конце поселка есть только Дом ширрифов, туда можно, если со мной.

— Ладно, веди, — сказал Фродо.

* * *

Тем временем Сэм, присматриваясь к ширрифам, обнаружил среди них давнего приятеля.

— Эй, Роб! Робин Мелкорой! Иди-ка сюда, поболтаем, — окликнул он.

Робин с опаской покосился на старшего ширрифа, который нахмурился, но возразить не посмел, и робко подошел к Сэму. Сэм соскочил с пони.

— Слушай, Робичек, — заговорил он. — Ты же вырос в Хоббиттауне и должен иметь мозги. Как вам не стыдно нападать на господина Фродо? И почему трактир закрыт?

— Все трактиры закрыты, — ответил Робин. — Шеф терпеть не может пива. С этого все и началось. Только я думаю, что его огромины все выпивают. Кроме того, шеф не любит, чтобы народ ездил по стране, и сейчас, если кому куда надо, приходится идти в Дом ширрифов, докладывать и объяснять, куда собрался и по какому делу.