Властелин колец

— Ты сказал за меня! — воскликнул он и обратился к Эльронду. — У Мудрых, должно быть, есть веские причины считать находку Полурослика Великим Кольцом, хотя тем, кто знает меньше, оно и не кажется таковым. Но разве не можем мы узнать этих причин? И еще вопрос: что с Саруманом? Он долгие годы изучал Кольца — однако его нет среди нас. Каков был бы его совет, знай он все, что узнали мы?

— Твои вопросы, Галдор, связаны друг с другом, — проговорил Эльронд. — Я помню о них, и ты получишь ответ. Однако отвечать тебе — дело Гэндальфа. И я прошу его высказаться последним, ибо это почетное право, а он в этом деле — глава всего.

— Ты не связал воедино то, что услышал, Галдор, — медленно заговорил Гэндальф. — Не то понял бы, что вести Глоина и погоня за Фродо доказывают: находка Полурослика — огромная ценность для Врага. А Полурослик нашел Кольцо. Что дальше? Девять Колец — у Назгулов. Семь — украдены или истреблены (Глоин дернулся, но ничего не сказал). — О Трех нам известно. Так что же это за кольцо, которое так Ему нужно?

Поистине велика пропасть, лежащая меж Рекой и Горой, потерей и находкой. Но эта пропасть в знаниях Мудрых наконец заполняется. Однако слишком медленно. Ибо Враг близко — ближе даже, чем я опасался. И хорошо, что только в этом году, этим самым летом, узнал он всю правду.

Кое-кто здесь, быть может, припомнит, что много лет назад я рискнул тайно проникнуть в Дол-Гулдур, к Чародею — и обнаружил, что это Саурон, наш исконный Враг; он, наконец, снова обрел плоть и силу. Кое-кто, быть может, припомнит и то, что Саруман отсоветовал нам тогда открыто воевать его, и долгие годы мы лишь наблюдали. Но в конце концов, когда тучи сгустились, Саруман подался на уговоры, и Совет Светлых Сил выбил Врага из Лихолесья — это случилось в тот самый год, когда нашлось Кольцо; странное совпадение, едва ли случайное.

Но мы опоздали, как и предвидел Эльронд. Саурон тоже следил за нами, и хорошо подготовился к нашему удару, издали управляя Мордором через Минас-Моргул, где жили его Девять Прислужников.

Когда все было готово, он сделал вид, что отступает перед нами, но бегство было ложным — вскоре он утвердился в Черном Замке и открыто заявил о себе. Тогда в последний раз собрался Совет; ибо теперь мы знали, что более всего он жаждет найти Кольцо. Мы боялись, что ему стадо известно о нем нечто новое, чего мы еще не знаем. Но Саруман сказал: нет, и повторил, как раньше, что Кольцо сгинуло навек.

«Самое большее, — сказал он, — Враг мог прознать, что у нас его нет и что оно до сих пор не найдено. То что потеряно, может найтись, — так думает он. Не бойтесь! Надежда обманет его. Разве не изучал я этого долгие годы? Кольцо упало в Андуин; и давным-давно Река унесла его в Море. Там ему и лежать до скончания века».

***

Гэндальф умолк, глядя на восток, на дальние тени Мглистых Гор, у корней которых так долго таилась великая опасность. Он вздохнул.

— Это моя вина, — сказал он. — Меня убаюкали слова Сарумана Мудрого; но я должен был раньше догадаться, где правда — и опасность, грозящая нам сегодня, была бы меньше.

— Это вина всех нас, — возразил Эльронд. — И если бы не твоя бдительность, Черный Прилив, быть может, уже затопил бы мир. Но продолжай!

— С самого начала сердце мое чуяло беду — несмотря на все, что я знал, — сказал Гэндальф. — Мне очень хотелось знать, как попала эта вещь к Голлуму и долго ли он владел ею. Поэтому я стал следить за ним, догадываясь, что рано или поздно — а он вылезет из подгорной тьмы искать свое сокровище. Он и выполз, но удрал, и найти его я не смог. И тогда — увы! — я оставил все, как есть, и выжидал и наблюдал, как мы поступали слишком часто.

Проходило время, проходили заботы — и сомнения мои вдруг обратились в страх. Откуда взялось кольцо хоббита? Что делать с ним, если подозрения мои верны? Все это я должен решить. Но я ни с кем не говорил о своих страхах, сознавая опасность несвоевременных слов. В долгих войнах с Черным Замком предательство было нашим главным врагом.

Это было семнадцать лет назад. Вскоре я узнал, что множество шпионов, даже звери и птицы, стекаются к границам Края и опасения мои возросли. Я призвал на помощь дунаданов и открыл сердце Арагорну, наследнику Исильдура.

— А я, — вставил Арагорн, — посоветовал прежде всего найти Голлума, хоть и могло показаться, что делать это поздно. И так как наследник Исильдура должен искупить вину Исильдура, я отправился с Гэндальфом на долгие безнадежные поиски.

Затем Гэндальф поведал, как они исходили все Глухоманье, до самых Гор Тьмы и границ Мордора.

— Там мы застали слухи о нем, и решили, что он все еще живет в темных холмах; но мы его не нашли, и в конце концов я отчаялся. И в отчаянье подумал о проверке, которая сделала бы поимку Голлума ненужной. Кольцо само должно рассказать мне о себе. Я вспомнил слова Сарумана на Совете — тогда я почти не обратил на них внимания. Сейчас они ясно зазвучали в ушах: