Властелин огня

Выходит, меня везут в такой загородный особняк. Машина еще немного проехала, притормозила, послышался скрип отворяемых железных ворот.

— Загороди ему глаза, — сказал шелковый шарф.

Кожаный набросил мне на голову мешок. Машина совсем остановилась, меня выволокли из нее и повели. Сквозь мешок ничего не было видно.

Сперва под ногами ощущался утоптанный снег, какой бывает на расчищенных дорожках, потом мы миновали несколько ступенек, шли по скользким полам, — и наконец с меня сняли мешок.

Я оказался в довольно большой комнате, красивой и обставленной дорогими вещами. В изразцовом камине ярко горело пламя, а у камина стоял человек и ворочал кочергой березовые полешки.

Я этого человека узнал еще до того, как он повернулся ко мне. Это был Варравин.

— Так, так, — весело сказал он. — Доставили нашего гостя? Добро пожаловать… как там тебя?

— Петр, — сказал я. — Петр Найденов.

— Добро пожаловать, Петр Найденов. Догадываешься, зачем мы тебя пригласили?

— Так не приглашают, — сказал я.

— Ну уж извини, иначе не получилось. — Варравин с издевательской вежливостью поклонился мне и слегка развел руками. — Все равно ты — желанный гость, пока будешь хорошо и правильно отвечать на вопросы. А не будешь отвечать — не обессудь.

— Что за вопросы? — спросил я.

— Вопрос первый и самый главный, — Варравин подошел ко мне совсем близко. — Кто такой Александр Ковач?

— Стальной человек, — сказал я. Варравин скорчил брезгливую гримасу. — Эту байку я уже слышал.

— Но это правда.

Варравин дернулся так, будто с трудом поборол желание врезать мне как следует, потом отошел от меня и сел в большое кресло у камина, положив руки на подлокотники.

— Давай не будем хитрить и юлить, — сказал он. — Давай рассуждать логически. Ты логически мыслить умеешь?

— Допустим, — сказал я.

— Хорошо, будем считать, что умеешь. Итак. Как мы знаем, наши местные друзья погибли из-за этой девчонки. Даже задавить этого Ковача толком не сумели. Но перед этим они по мобильному телефону позвонили из машины моему секретарю и начальнику охраны, — он кивнул на типов в шелковом шарфе и в кожаной куртке, которые тихо стояли у двери, — и сообщили, что их видел какой-то мальчишка, который может поднять шум. Анатолий, — опять легкий кивок в сторону шелкового шарфа, — велел им покружить по городу И ехать на встречу только после того, как они убедятся, что их не ищут и не преследуют. Хорошо, убедились и приехали на встречу. А что потом? А потом появляется этот Ковач, который играючи расправляется с тремя крепкими бойцами. Силы ему не занимать — когда он джип за передок поднял, это произвело впечатление. Да, а где же мальчишка? В милицию он не заявил, шуму не поднял и вообще исчез, в числе свидетелей не объявился, хотя свидетель он бесценный, похитителей в лицо видел, совсем вблизи. Выходит, мальчишка не к милиции обратился, а к Ковачу, и Ковач запретил ему высовываться и идти в свидетели. И надо думать, девчонку предупредил, чтобы она ни словечком о мальчишке не обмолвилась. Получается, какие-то особые отношения связывают Ковача и этого мальчишку. Только так можно объяснить странное молчание пацана, которому было что порассказать. А? Логично?

— Логично, — согласился я.

— Поехали дальше, — сказал Варравин. — Интересно, конечно, узнать, что это за мальчишка, о котором грозный Александр Ковач так печется. Оказывается, надо всего лишь немного понаблюдать, чтобы выяснилось: больше всего Ковач общается с одним мальчишкой, который и в гости к нему ходит. А потом этого же мальчишку замечают на пожаре, причем наблюдатели, смешавшиеся с толпой, говорят, что выбежал этот мальчишка из-за сарая. Значит, он видел все, что было до пожара и предшествовало пожару. Надо понимать, видел и людей, которые этот пожар готовили… если его кто-того готовил. Так почему же он не забил тревогу, не поднял панику? Больше того, он, как и в первый раз, не идет в милицию, не говорит, что был свидетелем умышленного поджога, что он мог бы кого-то из поджигателей опознать… Не делает того, что почти каждый сделал бы на его месте. Вопрос, почему? И ответ опять напрашивается. Раз он так тесно дружит с Ковачем, он успел узнать о Коваче очень многое, и знает, в том числе, что для Ковача милицейское расследование было бы очень невыгодно, по каким-то его собственным причинам. В общем, как ни крути, а все сводится к тому, что мальчишка единственный ключик к личности Ковача. И мы, конечно, очень надеемся, что этот мальчишка поделится с нами всем, что ему известно. Понимаешь?

— Понимаю, — пробормотал я.

— Итак, повторяю мой вопрос: кто такой Ковач?

— Стальной человек, — опять ответил я.