Властелин сердец

Он пожал плечами, Я ожидала душераздирающей сцены, и эта спокойная беседа ставила меня в тупик. Он снова заговорил:

— Как ты узнала?

— Я думала об этом. Всю ночь думала.

— Ты, должно быть, страшно устала. Хочешь кофе?

— Нет. И я не устала, — резко ответила я. — Льюис… что ты собираешься делать?

— Ну… ничего. Это же самоубийства, «чистая смерть». Никто никого не сбивал машиной… Никаких улик. Все в порядке.

— А я? — мой голос перешел почти на крик. — А как же я? Что же мне теперь, жить с убийцей? Позволять тебе просто так лишать людей жизни и сидеть сложа руки?

— Просто так? Но, Дороти, я убивал только тех, кто когда-то обидел тебя или продолжал обижать. Это не просто так.

— Да что с тобой? Ты не мой телохранитель. Разве я тебя о чем-то просила?

Он наконец оставил кофейник в покое и посмотрел мне в глаза.

— Нет, — ответил он, — но я люблю тебя.

Тут моя бедная голова закружилась, я сползла со стула и, не без помощи измотавшей меня бессонной ночи, впервые в жизни лишилась чувств.

Я пришла в себя на диване и увидела перед собой Льюиса; у него было совершенно потрясенное лицо. Мы молча посмотрели друг на друга, и он протянул мне бутылку виски. Не отрывая от него глаз, я сделала глоток, потом другой. Сердце вернулось в нормальный ритм. И мной сразу овладела ярость.

— А, так значит ты меня любишь? Да ну? И поэтому ты убил беднягу Фрэнка? И Лолу? Так почему же ты не расправился с Полом, пока еще была возможность? Ведь, в конце концов, он мой любовник!

— Потому что он любит тебя. Но если Пол попытается бросить или обидеть тебя, я и его убью.

— Боже мой, да ты сумасшедший! И многих ты отправил на тот свет до нашей встречи?

— Никого. Не было причины. До встречи с тобой я никого не любил.

Он вскочил и зашагал по комнате, потирая подбородок. Мне казалось, что мой кошмарный сон продолжается.

— Понимаешь, до шестнадцати лет все только и делали, что били меня. Мне никто ничего не дал. А потом я вдруг всем сразу понадобился. Мужчинам, женщинам — всем, но при условии, что я э-э-э… что я…

Этот стыдливый убийца перешел все границы. Я оборвала его:

— Да, понятно.

— Никто ничего не дал. Понимаешь? Никто и ничего, за просто так. Никогда и ничего бесплатно. Все. Кроме тебя. Лежа в кровати там, наверху, я был уверен, что и ты… ну… войдешь однажды и…

Он покраснел. Боюсь, что я тоже. Я казалась себе то Дж. Х. Чейзом, то Кэтлин Норрис. Я потеряла дар речи.

— Когда же я понял, что все делается просто так, от чистого сердца, я полюбил тебя. Все очень просто. Знаю, ты считаешь меня слишком молодым, предпочитая Пола Бретта. Я не интересую тебя, но я, по крайней мере, могу защищать тебя. Вот и все.

Вот и все. Как он и сказал. Вот и все, вот и все… Я сама засунула себя в осиное гнездо. И ничего не могу с этим поделать. Мне конец. Тогда на дороге я вытащила из канавы безумца, убийцу, жертву навязчивой идеи. Пол снова оказался прав. Пол всегда прав.

— Ты не держишь на меня зла за это? — мягко спросил Льюис.

Я не ответила. Как можно за что-то «не держать зла» на человека, убившего троих, дабы угодить одному? Его вопрос звучал немного по-детски, подумала я, вернее попыталась подумать, поскольку голова моя в тот момент была совершенно пуста.

— Ты знаешь, Льюис, что мой долг передать тебя в руки полиции.

— Как хочешь, — спокойно сказал он.

— И я немедленно позвоню туда, — слабым голосом добавила я.

Он поставил передо мной телефон, и мы оба уставились на него, как на пустое место, словно к нему не был подведен шнур.

— Как ты сделал это? — спросила я.

— Начнем с Фрэнка. От твоего имени я договорился с ним о встрече в мотеле, предварительно забронировав номер по телефону. Я вошел через окно. Как разобраться с Болтоном, я понял сразу. Я якобы уступил его домогательствам. Он тут же согласился встретиться со мной в одном отеле с сомнительной репутацией. Он был очень доволен. Я мог свободно входить и выходить, так как ключ он отдал мне. Меня никто не видел. Что же касается Лолы, то я провел всю ночь под ее машиной, откручивая болты на передних колесах. Вот и все.

Я могла сохранить все в тайне и просто вышвырнуть Льюиса из дома. Но это было все равно что выпустить на улицу льва. Он станет следить за мной издалека и продолжать убивать, как заведенный. Я могла приказать ему покинуть город, но он подписал долгосрочный контракт, и студия разыщет его везде, куда бы он ни направился. И я не могла заявить на него в полицию. Я вообще не могла ни на кого заявить. Я оказалась в ловушке.

— Знаешь, — сказал Льюис, — никто из них не страдал. Все происходило очень быстро.

— Как это милосердно, — съязвила я. — Ведь ты вполне способен зарезать перочинным ножом.

— Ты отлично знаешь, что это не так, — ласково сказал он.

Он взял мою руку. Несколько мгновений я бессознательно позволяла ему удерживать ее. А потом вдруг вспомнила, что его теплые, нежные, тонкие пальцы убили трех человек, и удивилась, почему это меня больше не ужасает. Решительным движением я высвободила свою руку.

— А тот вчерашний парень, ведь и его ты хотел убить, не так ли?