Властелины погоды

Дом Денниса был полон чадами, домочадцами, друзьями, политическими помощниками, просителями и соседями. Джим носился между своим кабинетом и гостиной, разделенными холлом. Гостиная была полна политиков. Дела, дела… Мы подпадали под эту категорию, но миссис Деннис твердой рукой взяла нас на буксир, представила всем собравшимся в столовой, где явно готовились ко второй смене праздничного ужина, а затем провела на кухню.

Там толклись дети и взрослые, не проявляющие интереса к политике, и этой категорией гостей управляла хозяйка дома. Ее власть распространялась на столовую, кухню и детские. Непостижимым образом ей удавалось всех развлечь и накормить, дети были заняты и даже не очень растрепаны. Барни взирала на миссис Деннис с удивлением и восторгом.

— Можете бросить свои пальто на стол возле плиты, — сказала та, указав в сторону громадной старинной печи. — Джим будет еще некоторое время занят. Хотите перекусить? Ну, может, по кусочку пирога с сидром? Или фруктового кекса?

Все отказались, кроме Тэда, в котором всегда найдется место для куска пирога. Вообще-то полчаса ожидания на кухне в окружении детей и незнакомых гостей были не очень приятны, но миссис Деннис сделала все, чтобы мы чувствовали себя как дома. Она давно о нас знала, и постепенно ей удалось склонить нас к разговору о погоде.

Тэд уже был готов удариться в чтение очередной лекции, но ему помешал вошедший Джим. Он был в рубашке с закатанными рукавами, галстук распущен, на лице широкая улыбка.

— На праздниках здесь бывает шумно, — сказал он. — Жалко, что вы не успели к обеду. Я, правда, отдал должное индейке…

— Мы говорили о снеге, — сказала миссис Деннис. — Тэд полагает, что снег прекратится примерно через час.

Джим рассмеялся:

— Тэд не полагает. Тэд знает.

— Надеюсь, что так, — ответил Тэд.

— Вот и отлично, — сказал конгрессмен. — Так что не будем беспокоиться и разыскивать лопаты и сапоги. Вы не возражаете, если мы перейдем в более тихий уголок? Мэри, ты не могла бы принести нам еще кофе?

— На праздниках я только и вижу тебя в те минуты, когда ты проголодался или хочешь пить, — ответила миссис Деннис.

— Политиком быть нелегко.

Кабинет конгрессмена был невелик, но там было удивительно тихо и спокойно.

— Я сам сделал звукоизоляцию, — сказал Джим. — Когда у тебя пятеро детей, а у каждого из них есть друзья, которые приходят в гости… у отца не остается выхода: или звукоизоляция, или сумасшедший дом.

Он пригласил нас сесть. Я устроился в кресле-качалке. Три стены кабинета занимали книжные стеллажи. Меж двух окон на четвертой стене висело несколько фотографий в рамках.

После того как миссис Деннис принесла нам кофе, Джим сказал:

— Комитет по науке собирается заслушать в январе отчеты о работе Бюро погоды. Естественно, ваша идея об управлении погодой будет в центре внимания.

— Так вот в чем дело…

— Погодите, это еще не все. Пентагон изо всех сил старается запустить свой проект. Они смогут засекретить все работы по погоде, если им удастся первыми протащить эту идею через конгресс и Белый дом. Их намерения ни для кого не секрет. Весь Вашингтон только и говорит об этом — все идет к тому, что проблема погоды станет весьма весомой в политической игре. Но если…

Звякнул дверной звонок. Джим сказал:

— А вот и наш гость.

Он встретил вновь пришедшего в холле.

— Рад, что вы пришли, — донеслись до нас его слова. — Положите пальто на телефонный столик и заходите в кабинет. Они уже здесь.

Мы сразу узнали вошедшего мужчину. Это был доктор Джерольд Вейс, советник президента по науке. Он оказался невысоким сухопарым человеком и был еще больше похож на ковбоя, чем в тот раз, когда мы видели его на экране телевизора. У него было крепкое рукопожатие и внимательный взгляд.

После того как мы познакомились, я обнаружил, что доктор Вейс оккупировал мою качалку. Пришлось устраиваться на подоконнике.

— Значит, вы и есть тот молодой гений, который поборол засуху, — сказал доктор Вейс, извлекая из кармана трубку. Голос у него был высокий, и некоторые слова он произносил в нос.

— И который хочет управлять погодой, — сказал Джим Деннис. — Расскажите ему обо всем, Тэд.

Рассказ Тэда занял больше двух часов. Порой доктор Вейс кое-что записывал или перебивал Тэда, чтобы уточнить кое-какие технические вопросы. Тэд, отчаянно жестикулируя, носился по тесной комнате, излагая всю историю долгосрочных прогнозов, создания лаборатории «Эол» и проекта майора Винсента.

Доктор Вейс задумчиво посасывал трубку.

— По крайней мере одно ясно, — сказал он, когда Тэд наконец замолчал. — Если мы ничего не предпримем, уже через год все проблемы управления погодой попадут в руки военных и станут государственной тайной.

Тэд согласно кивнул.

— И направление исследований, — продолжал доктор Вейс, будет определяться интересами военных. Конгресс не захочет тратить деньги одновременно на две или три государственные организации, которые занимаются одной и той же проблемой. И если Пентагону удастся заполучить эту программу, он заставит всех остальных плясать под свою дудку.

— И это так плохо? — спросила Барни.

За доктора Вейса ответил Тэд: