Властитель мира

– Хотя эта сказочка для умственно отсталых не содержит ни грана правды, – заключил Петр холодным и решительным тоном, – в войсках о ней слишком много разговоров. Совершенно очевидно, что это дело рук группы диссидентов, которые подрывают дисциплину на борту, подпольно издавая богохульные листовки. – Он встал, показывая, что заседание закончено. – Все это слишком затянулось! Давно пора положить конец действиям всяких ренегатов, причем самым убедительным образом для тех, кому придет в голову прийти им на смену. Я отдам специальные указания на этот счет военным трибуналам.

* * *

– Все, уходим, – сказал я Паскалю. – Они не придут.

– Подожди немного! Они и опаздывают всего-то на полчаса. Было бы из-за чего огород городить.

Я проглотил еду за пять минут, сидя на скамье в общественном сквере вместе с Паскалем, который, в отличие от меня, не торопился покончить со своей порцией. Конечно, он просто хотел меня задержать. Целью его маневров было не дать мне уклониться от встречи с его друзьями, которую он для меня организовал. Обеденный перерыв в Алмазе длится ровно час, так что у него еще оставалось время преуспеть в своем замысле.

Все утро, подсоединившись к Инфокосму Нод-2, где никто не мог нас услышать, мы проговорили об истории с нападением. К моему большому сожалению, я был вынужден признать, что тот образ действий, который я выбрал с самого начала с учетом своего положения бесшипника, оказался несостоятельным. Я больше не мог мириться с тем, что придется покорно все терпеть до самого возвращения. Эти псы никогда не оставят нас в покое. И кто знает, отправят ли нас обратно, когда крестовый поход закончится? Эта мысль была так ужасна, что мне приходилось постоянно бороться, чтобы она не вышибала из головы все остальное. Они должны так или иначе вернуть меня домой!

И если раньше я все время пытался отговорить Паскаля связываться с компанией недовольных, теперь ему удалось убедить меня сотрудничать с ними. Мои последние колебания исчезли, сметенные жутким желанием мести, которое охватило меня после сегодняшнего утра. Однако сейчас, когда я сидел на скамье в ожидании первого контакта с «участниками сопротивления», я чувствовал, как слабеет моя воля. Разве самым важным не было сделать все, чтобы вернуться, не бросить Гийеметту и папу на произвол судьбы?

Но если меня будут через день колошматить, живым я точно не вернусь!

– Вот они! – сказал Паскаль, проглатывая последний кусок.

К нам подошли двое. Настолько обычные мужики, что на них и внимания не обратишь. Вполне возможно, именно такими они и старались выглядеть, но я ожидал чего-то более впечатляющего. Они присели на траву в нескольких метрах от нашей скамьи, стараясь не смотреть в нашу сторону. Их грошовые конспираторские замашки чуть не заставили меня прыснуть. Но опухшее лицо Паскаля напомнило мне, что у них есть основания проявлять осторожность.

– Познакомься, это Косола́ и Санш, – сказал мне Паскаль, тоже не глядя на них. – Они из «Метатрона Отступника».

У того, кого он назвал Косола́, на лоб свисала длинная русая прядь, так что ему все время приходилось заправлять ее за ухо; у Санша были темные, постриженные ежиком волосы и заметные шрамы через все лицо. Сначала я подумал, что его тоже избили на борту, но потом спохватился: отметины были явно старые.

– Это парень, о котором ты говорил? – хрипло спросил Санш.

– Да. Он работает вместе со мной в Алмазе. Биокомпьютерщик. Его зовут Альберик.

– И он так хорош, как ты говорил?

– Да, и ты еще не все знаешь.

Я слегка раздулся от гордости, услышав такое. Паскаль никогда не говорил мне, что так высоко ценит мои способности. Но к чему лукавить, я прекрасно знал, какое впечатление обычно произвожу на других пультовиков.

– Ну что, Альберик, – спросил Санш, – ты готов к нам присоединиться?

– Нас здорово избили сегодня утром, и это заставило меня задуматься.

– Любой повод хорош, чтобы задуматься.

Я не понял, было ли это иронией, поэтому продолжил без комментариев:

– Но мне хотелось бы входить в дело постепенно. Я не желаю больше ничего им спускать, но пока что не собираюсь окунаться с головой. Если вы считаете, что это трусость, и не хотите терять со мной время, я прекрасно вас пойму.

Моя очередная попытка слинять, конечно же, не ускользнула от Паскаля.

– Кончай свои штучки! – оборвал он меня. – Не слушайте его, у парня талант усложнять себе жизнь. Могу вас заверить, что он готов.

Смирившись, я лишь возвел глаза к небу. Вмешался Косола.

– Напрасно беспокоишься, – не поворачивая головы, произнес он с сильным акцентом уроженца Юго-Запада. – Каждый по своему усмотрению делает что может, и мы никого не осуждаем. Если ты готов внести свой вклад, пусть самый скромный, добро пожаловать. Мы ценим любую помощь.

Я кивнул. Он говорил куда дружелюбнее Санша.