Властитель мой и господин

Всего лишь синяк, повторил я, пустяковый синяк, вот и все, чем отделался Эдгар. В рубашке родился парень, констатировал врач. Остальное вы знаете. Эдгар и Тина по-прежнему вместе, Васко ждет суда. Я искренне надеюсь, что мои показания помогут смягчить ему приговор, ведь он и так уже приговорен жить без Тины. “Память о нем, словно солнце, сияет во мне и никак не угаснет”, сказал я в заключение, это слова, которые произнес Верлен, узнав о смерти Рембо, а следователь, помню, сказал мне: на вашем месте я бы сделал из этой истории хороший роман; помню, я выхожу из Дворца правосудия, спускаюсь по его ступеням, стоит теплый вечер, и я обращаюсь к себе: а ведь и правда, братец, надо бы сделать из этой истории хороший роман.

* * *

Этот текст был частично написан на вилле Маргерит Юрсенар[41]

, напротив гигантской калифорнийской туи.

Читатели Танги Вьеля могли узнать в следователе соответствующего персонажа его превосходного романа “353-я статья Уголовного кодекса”, приношу благодарность писателю за разрешение перенести этого героя из Бреста в Париж.

Сердце Вольтера в конце концов было возвращено на прежнее место. Автор пользуется возможностью выразить признательность Национальной библиотеке Франции, решившей не преследовать его по суду.

Стихи из тетради Васко Mon maître et mon vainqueur

* * *

Ni Colt ni Luger
Ni Beretta ni Browning
Bois ta soupe Edgar

* * *

mon insomnie
continuelle
la zizanie perpétuelle
la symphonie habituelle
de mes nuits:
le vert inouï
de tes yeux
(et en plus ils sont deux)

* * *

Qui pour lui arriver à la cheville?
Vous m’en voyez navré, ni vous ni nous!
Comment ne pas l’adorer à genoux,
Cette fille?

 L’avez-vous vue quand elle fait la moue?

Voyez ses pommettes, et là-dessous
Les fossettes, les deux tout petits trous
Sur les joues.

Et des yeux! voulez-vous que je vous dise?

Yeux qui flambent et ne font pas semblant
De ressembler aux grands cierges tout blancs
Des églises.

Et si d’un coup la musique s’arrête?
Qu’on ne se laisse pas désenchanter
Car Tina soudain se met à chanter
À tue-tête.

* * *

La Grande réserve
Mais nous deux, sur la réserve
(Puis toi sur la table)

* * *

Moi, dormir avec vous? Pourquoi pas mais l’ennui
C’est que vous ne puissiez fermer l’oeil de la nuit

* * *

Nous avions la nuit pour adresse
Pour compagnons d’âpres vins blancs
Au fond des yeux plein de tendresse
Et quelque chose de troublant

Nous étions assis face à face

Dans ce café en clandestins
Où nous écrivions ce qu’effacent
À présent les tours du destin

J’avais tes yeux d’un vert agreste

Rien que pour moi et pour cela
Je pourrais donner ce qui reste
De ma vie pour ces heures-là

J’avais tes yeux d’un vert agreste

Rien que pour moi et pour cela
Je pourrais donner ce qui reste
De ma vie pour ces heures-là

* * *

 Mais qu’est-ce donc là
Tapi au creux de ton cou?
Oh! Un haïku!

* * *

Un coeur immergé
F.M.A. dans BnF
Chut! taire le vol