Властитель Стихий (СИ)

- Ну да. Я не могу поручиться, что он не устроит себе ночную прогулку.

- Жреца я беру на себя, - сказала Каури. – Не беспокойтесь, я сумею его обезвредить.

- Что?! - возмущенно воскликнула светлая эльфийка. – Я не допущу насилия над служителем культа, да еще в святых местах!

- Нет-нет, никакого насилия не будет. Я просто усыплю его до утра, и всё.

- Ну ладно, - смирилась Улисса. – Тарнум, подстрахуй ее на всякий случай. Только помните: с головы друида не должен упасть ни один волос!

- Не упадет, - пообещала матриарх и направилась по мощеной дорожке в сторону храма, сопровождаемая неслышно крадущимся по окрестным кустам бессмертным героем.

Подойдя к храму, в окнах которого брезжил тусклый свет, Тарнум затаился в буйно разросшихся во дворе кустах, а Каури, ссутулившись и придав лицу страдальческое выражение, осторожно постучала в дверь.

- Ну, кто еще там в такое время? – послышался недовольный голос жреца.

Эльфийка вошла внутрь.

- Простите, святейший, я шла послушать Властителя, но не успела добраться засветло – совсем из сил выбилась. У вас не найдется какого-нибудь целебного снадобья? Мне дурно, голова очень болит. Видите, я ранена, - матриарх прижала ладонь к забинтованному лбу.

- Не лги, - ледяным тоном произнес Эллесар. – Думаешь, я не вижу сквозь твою повязку? Пошла вон, жаддамское отродье!

Каури нервно застучала ногой по полу. Ее первоначальный план срывался. Было ясно: незаметно сотворить усыпляющее заклинание в тот момент, когда друид полезет за снадобьем, не удастся. Да и вообще, он не позволит застать себя врасплох. Значит, остается лишь одно – воспользоваться врожденной способностью эльфов Жаддама располагать к себе собеседника, без всякой магии очаровывая его взглядом и голосом. Каури не любила применять этот свой дар, предпочитая решать возникающие проблемы более честными и достойными способами. Сейчас ей меньше всего хотелось строить глазки надменному друиду, но выбора не было – колдовать под его бдительным оком не стоило даже и пытаться.

- Ну зачем же так? - вкрадчиво произнесла матриарх, томно глядя в глаза Элессару. – Разве я виновата, что родилась в Жаддаме?

- Не делай вид, что не понимаешь. Ты поклоняешься Тьме! Я тебя очень прошу – уйди, не оскверняй храм своим присутствием!

Умоляющие нотки в голосе жреца обнадежили Каури. Мягко улыбнувшись и не сводя со старика глаз, она спросила тем же медовым голосом:

- А почему вы считаете Тьму злом? Это ведь такое же естественное свойство Природы, как и Свет. Без Тьмы в мире не было бы равновесия. И без нее вы не могли бы понять и оценить, что такое Свет.

- Эх, заблудшая… Какую же чушь ты несешь, - вполне миролюбиво проворчал друид. – Тоже мне, философ!

- Может, все-таки дашь мне зелья? – осмелилась попросить Каури. – Насчет раны я соврала, каюсь, но голова у меня и в самом деле болит.

- Еще бы ей не болеть, забиваешь ее всякими глупостями… Так уж и быть, зелья я тебе налью, но потом чтоб ноги твоей здесь не было, поняла?

Элессар повернулся к висящему над столом шкафчику, и в этот момент матриарх произнесла заклинание. Жрец покачнулся, издал нечленораздельный звук и мешком повалился на пол. С трудом приподняв обмякшее тело, Каури усадила его в кресло и вышла во двор.

- Ну, что там? – шепотом спросил выглянувший из кустов Тарнум.

- Всё в порядке. Спит сном младенца. Завтра даже и не вспомнит о моем приходе. До утра проснуться не должен, но на всякий случай я его всё-таки посторожу. А ты ступай к нашим и скажи, что можно уже приступать к колдовству.

- Понял, - кивнул варвар и скрылся в зарослях.

Стоя на коленях над кратером и воздев руки к небу, Гэйвин творил заклинание. Вновь и вновь он повторял одну и ту же магическую формулу, но каждый раз его колдовство наталкивалось на незримое препятствие и теряло силу. Маг заранее знал, что задача ему предстоит не из легких, но всё же не ожидал, что это будет настолько тяжело. Ему давно уже не приходилось колдовать с такой самоотдачей, выплескивая всю имеющуюся у него магическую энергию. Полностью сосредоточившись на заклинании, Гэйвин не замечал ничего вокруг себя. Для него сейчас не существовало ни таинственно шелестящего ветвями леса, ни звездного неба, ни оплавленной воронки в земле – один лишь только барьер между измерениями. Под натиском магической силы этот барьер гнулся и сотрясался, но никак не приобретал необходимую пластичность, чтобы в нужный момент можно было, одной фразой завершив заклинание, заставить его на миг расступиться перед телепортируемыми и тут же опять сомкнуться за их спинами. Тяжкая однообразная работа была утомительна, ее безрезультатность раздражала, и всё-таки Гэйвин ни на мгновение не терял уверенности в конечном успехе. Он не смог бы объяснить, откуда происходит эта уверенность, но что-то подсказывало ему: злополучная преграда непременно поддастся его колдовству. И случится это до того, как над лесом взойдет солнце, а к месту явления Властителя, срывая им все планы, потянутся эльфийские паломники.