Читаем Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией полностью

На этой стадии европейских взаимоотношений с Востоком, когда новая политика Британской компании добавила территориальные владения к другим направлениям бизнеса, уменьшающиеся дивиденды конкурирующей с англичанами Голландской компании привели к сокращению ее земельных владений. После третьей войны с Англией (1672–1674 гг., когда голландский флот де Рейтера (Рюйтера) в августе 1673 г. разгромил соединенный англо-французский флот при Текселе. – Ред.) ее пайщики не смогли собрать требуемый капитал для возмещения потерь флота. Из-за нехватки тоннажа их доходы от продаж восточных товаров в Европе упали, и они больше не могли себе позволить непроизводительных расходов. Довольно скоро колониальные налоги и сборы стали единственным источником дохода, и колонии, не дающие ни средств, ни годных к продаже товаров, пришлось оставить. Финансовые соображения привели к оставлению голландцами Маврикия, хотя французы, впоследствии оккупировавшие его по стратегическим причинам, доказали, что при достаточных расходах на развитие остров дает отличный доход. Пока его история была бедна событиями. Необитаемый каменистый остров, где не было ничего, кроме гор и леса, а значит, не росло специй, он не показался интересным португальцам, и к тому же располагался слишком далеко к востоку от привычных для них морских путей. И они оставили его без внимания. Но когда спустя сто лет на сцене появились голландцы и обосновались на Малайском архипелаге, остров стал удобной базой для голландских судов, совершавших длинный океанский переход между мысом Доброй Надежды и Малаккским или Зондским проливами. С самого начала своего продвижения на восток голландцы располагали там склады продовольствия и пресной воды, и на протяжении всего XVII века остров вполне соответствовал своему назначению, хотя оставался необитаемым и нерасчищенным. Там была освобождена площадка для складов и навесов, а в южной части располагалась удобная естественная гавань. Однако с уменьшением числа голландских судов, совершавших рейсы в Индийском океане, значение всех портов захода тоже уменьшалось. А с увеличением размеров парусных судов, благодаря развитию науки кораблестроения, они стали более пригодными для прямых переходов, и необходимости в наличии базы на полпути больше не было. В 1710 году Голландская компания приняла решение об оставлении Маврикия.

Эти события происходили на юге Индийского океана. А в северной его части сложилась ситуация, которая, казалось, обещала возможность, по крайней мере частично, возвращения былого процветания Португалии. После семидесяти лет полного застоя португальские прибрежные перевозки начали потихоньку возрождаться – сказалось избавление от активной враждебности голландцев. Грузы перевозились на судах с местными командами, и их объемы никоим образом не являлись значительными, но это оживило давно опустевшие гавани Гоа, Дамана и Диу и в течение нескольких лет не вызывало противодействия конкурентов.

Независимо от роста или уменьшения важности, собственность любого государства, европейского или азиатского, ведущего морскую торговлю, в этот период политического мира в той или иной степени страдала от нападений общего противника, официально никому не объявлявшего войну. Отсутствие сильного правления в Индийском океане из-за последовательного упадка сначала Португалии, а потом Голландии привлекло внимание преступных элементов морского сообщества. За шестьдесят лет океан буквально наводнили пираты самых разных национальностей. Европейские и американские морские грабители совершали долгие и опасные путешествия, чтобы наполнить свои сундуки богатствами, захваченными на других кораблях, европейских или азиатских, к востоку от мыса Доброй Надежды. В некоторых местах, где важные морские пути пролегали вдоль берега, большие группы азиатского прибрежного населения приобретали аналогичные привычки, и значительные участки береговой территории становились чрезвычайно опасными для прохода судов. Поскольку западные пираты прибывали на крупных океанских судах, они могли обследовать обширные морские районы, но испытывали неудобства из-за отсутствия баз для своего флота, а также из-за тропических эпидемий. Вообще-то говоря, они испытывали те же трудности, что и любые вооруженные силы, крупные или мелкие, отделенные большими расстояниями от источников пополнения живой силой и техникой, и поэтому карьера каждой отдельной банды была недолгой. Но когда пиратские корабли терпели бедствие или возвращались в Атлантику, их место сразу занимали другие. С другой стороны, азиатские пираты – за исключением некоторых арабов – действовали флотилиями мелких судов, непригодных для плавания в открытом море. Эти поджидали жертву только в морских районах, прилегающих к их участку побережья, и были неопасны в открытом море. Но, поскольку они были местными жителями, их было очень много, они могли в любой момент воспользоваться услугами базы и были сравнительно невосприимчивы к местным инфекциям.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 великих военных тайн
100 великих военных тайн

Книга «100 великих военных тайн» ни в коем случае не претендует на роль энциклопедии по истории войн и военного искусства. От нее не стоит ожидать и подробного изложения всей военно-политической истории человечества. Книга содержит ровно сто очерков, расположенных в хронологическом порядке и посвященных различным военным событиям – переломным, знаменитым, малоизвестным или совсем неизвестным. Все они в той или иной степени окутаны завесой тайны и до сих пор не имеют однозначной оценки, столь свойственной массовому сознанию. Реальность никогда не укладывается в упрощенную схему, ибо она всегда многогранна. Именно на этом принципе многогранности и построен настоящий сборник, посвященный военным конфликтам, операциям, походам и битвам, как имевшим место в глубокой древности, так и происходящим сегодня. Рассказывается в нем и о великих полководцах, героях и простых солдатах, переживших триумф побед, горечь поражений и предательств.

Михаил Курушин , Михаил Юрьевич Курушин

Военное дело / История / Образование и наука
Изображение военных действий 1812 года
Изображение военных действий 1812 года

Кутузов – да, Багратион – да, Платов – да, Давыдов – да, все герои, все спасли Россию в 1812 году от маленького француза, великого императора Наполеона Бонапарта.А Барклай де Толли? Тоже вроде бы да… но как-то неуверенно, на втором плане. Удивительная – и, к сожалению, далеко не единичная для нашей истории – ситуация: человек, гениальное стратегическое предвидение которого позволило сохранить армию и дать победное решающее сражение врагу, среди соотечественников считался чуть ли не предателем.О том, что Кутузов – победитель Наполеона, каждый знает со школьной скамьи, и умалять его заслуги неблагодарно. Но что бы сделал Михаил Илларионович, если бы при Бородине у него не было армии? А ведь армию сохранил Барклай. И именно Барклай де Толли впервые в войнах такого масштаба применил тактику «выжженной земли», когда противник отрезается от тыла и снабжения. Потому-то французы пришли к Бородино не на пике боевого духа, а измотанные «ничейными» сражениями и партизанской войной.Выдающемуся полководцу Михаилу Богдановичу Барклаю де Толли (1761—1818) довелось командовать русской армией в начальный, самый тяжелый период Отечественной войны 1812 года. Его книга «Изображение военных действий 1812 года» – это повествование от первого лица, собрание документов, в которых содержатся ответы на вопросы: почему было предпринято стратегическое отступление, кто принимал важнейшие решения и как удалось переломить ход событий и одолеть считавшуюся непобедимой армию Наполеона. Современный читатель сможет окунуться в атмосферу тех лет и почувствовать, чем стало для страны то отступление и какой ценой была оплачена та победа, 200-летие которой Россия отмечала в 2012 году.Барклаю де Толли не повезло стать «пророком» в своем Отечестве. И происхождение у него было «неправильное»: ну какой патриот России из человека, с рождения звавшегося Михаэлем Андреасом Барклаем де Толли? И по служебной лестнице он взлетел стремительно, обойдя многих «достойных». Да и военные подвиги его были в основном… арьергардные. Так что в 1812 г. его осуждали. Кто молча, а кто и открыто. И Барклай, чувствуя за собой вину, которой не было, пытался ее искупить, намеренно подставляясь под пули в Бородинском сражении. Но смерть обошла его стороной, а в Заграничном походе, за взятие Парижа, Михаил Богданович получил фельдмаршальский жезл.Одним из первых об истинной роли Барклая де Толли в Отечественной войне 1812 года заговорил А. С. Пушкин. Его стихотворение «Полководец» посвящено нашему герою, а в «ненаписанной» 10‑й главе «Евгения Онегина» есть такие строки:Гроза Двенадцатого годаНастала – кто тут нам помог?Остервенение народа, Барклай, зима иль русский бог?Так пусть же время – самый справедливый судья – все расставит по своим местам и полной мерой воздаст великому русскому полководцу, незаслуженно обойденному благодарностью современников.Электронная публикация книги М. Б. Барклая де Толли включает полный текст бумажной книги и избранный иллюстративный материал. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу с исключительной подборкой иллюстраций, расширенными комментариями к тексту и иллюстративному материалу. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Михаил Богданович Барклай-де-Толли

Военное дело
Адмирал Михаил де Рюйтер
Адмирал Михаил де Рюйтер

И сегодня имя этого человека мало кто знает из наших соотечественников. Это в высшей степени несправедливо. Михаил де Рюйтера – великий флотоводец и великий гражданин своей страны, он был и остался для всего мира не только образцом непревзойденного морского воина, но и личностью, наделенной самыми высокими человеческими качествами. За талант и неизменную удачу голландцы уважительно именовали его «Серебрянным адмиралом», а матросы с любовью звали «Отцом».Новая книга известного писателя-мариниста Владимира Шигина «Серебрянный адмирал» посвящена эпохе великого морского противостояния Англии и Голландии в 17 веке. Грандиозные сражения, погони и абордажи, дальние плавания и тайны европейской политики, великие флотоводцы и бесстрашные корсары. В центре повествования личность одного из самых талантливых флотоводцев в истории человечества – Михаила де Рюйтера, кумира Петра Великого, оказавшего большое влияние на создание им российского флота. При написании книги автор пользовался уникальными документами и материалами 18–19 веков.

Владимир Виленович Шигин

Военное дело