Властители льдов

– И что же? – Должно быть, мой ответ означал дерзость, не уверена. Но вот принцесса достаточно медленно замахнулась, должно быть, прицеливаясь, как использовать свои длинные ногти более эффективно. И уже начала опускать ладонь, когда неожиданно крепкие пальцы сомкнулись на ее запястье, не дав завершить удар.

– Это еще что? – довольно грубо спросил зеленоглазый северянин, возникнув рядом с нами.

Принцесса в неподдельном возмущении воззрилась на Брэйдана и зло зашипела.

– А ну отпусти меня! Только я вправе решать, как поступать со своими рабами!

Брэйдан и не думал отпускать девушку, и казалось, вовсе не замечал, какими глазами та смотрит на него.

– Вы, должно быть, еще не поняли, – очень вкрадчиво заговорил он. – Но в наших землях рабства нет. А вы, как будущая жена Властителя, должны принимать наши законы и устои.

На этот раз принцесса дернула рукой по сильнее, Брэйдан же не стал удерживать ее, пальцы его разжались, и Иоле без особого труда удалось освободиться от его хватки. Но уходить она вовсе не спешила, напротив, повернулась лицом к Брэйдану и заговорила с совершенно невозмутимым видом.

– Сегодня мы пересекли границы Империи, к которой я принадлежу, но до ваших земель нам еще далеко, потому я не намерена придерживаться правил, которые мне чужды. Это, – выразительно ткнув пальцем мне в грудь, – мой раб, – очень четко произнесла она последнее слово. – И я буду решать, как себя с ним вести. Что же касается моего будущего супруга, то я даже не уверена в том, есть ли он, а вы просите уважать его законы и нравы, – горько усмехнулась принцесса.

Сейчас она больше всего казалась маленькой девочкой, которая злится, не зная, кто именно виноват в ее бедах. И даже думать не думает, что останься она дома, разве была бы ее участь более завидной? «Любовь» и «женщина» в Аире – понятия редко совпадающие, в том смысле, что браки по любви возможны крайне редко, только если «любовь» весьма удачно совпадет с другими обстоятельствами, по которым будет принято решение о заключении брака. Даже в самых бедных семьях женщина выдается замуж только по договоренности между родителями и с условием, что у нее есть хорошее приданое, что уж говорить, когда речь идет о принцессе…

– То есть вы считаете, что подобное поведение вам дозволено? – вкрадчиво спросил Брэйдан, каким-то потемневшим взором оглядывая принцессу.

– Да, – прямо ответила она.

– Нет, – возразил он. – И терпеть подобное лично я не намерен.

– Да кто ты такой, чтобы диктовать мне условия? – едва не засмеявшись в лицо северянину, спросила она.

– Будущий муж, – коротко и ясно ответил он.

Должно быть, впервые с моего знакомства с принцессой наши эмоции были примерно одними и теми же. Обе мы ошарашенно уставились на Брэйдана, и нам обеим было горько от услышанного, вот только, если я прекрасно понимала, почему расстроилась принцесса, то точно так же не могла понять, почему эта новость стала такой неприятной для меня.

– Es tantum zweilich[46], – хмыкнул на родном языке Рик, который как-то незаметно подошел ко мне со спины.

– Das it[47], – подтвердил Дэйм, коротко усмехнувшись.

– Es Irre nicht werde, Es Irre kleine ferst[48], – легко улыбнувшись, сказал Брэйдан. – Ступайте к себе, – уже более холодно обратился он к принцессе. – Эта ночь обещает быть долгой.

Принцесса за этот короткий миг вновь преобразилась. Лицо ее превратилось в непроницаемую маску, спина чуть ссутулилась, взгляд опущен в пол, лишь пальцы, нервно подрагивая, сжимают складку шелкового кимоно. Новость о будущем супруге, должно быть, оказалась совершенно неожиданной для нее, и Иола просто не знала, как себя вести теперь. Думаю, от полученного шока она оправится быстро, главное, чтобы никто из служанок не пострадал.

– Да, конечно, – едва слышно прошепала она и маленькими шажками заспешила к своему шатру.

– Что это с ней? – ошеломленно интересуется Рик. – Тебя, что ли, испугалась в качестве супруга?

– Не знаю, я уже даже боюсь предположить…

Сегодня и впрямь ночь обещала быть долгой. Несмотря на то что я развела огонь и устроилась к нему поближе, было очень холодно. Я надела на себя все, что только можно было, правда одежда из меха так и осталась нетронутой. Хотя я и постаралась «почистить» ее, прикасаться было все равно неприятно. Остаточный след еще оставался, не говоря уже о том, что мне просто противно носить на себе кожу и волосы некогда живого существа. Даже не так, мне это дико. Задействовать резервы организма тоже было нельзя, почему-то я была просто уверена, что северяне это тут же заметят.