Властный, страстный и отвязный, или...

Спасённые люди совсем не желали отпускать меня, чем невероятно усложняли задачу. С трудом отцепив их руки от своих, я заставил их схватиться за мою одежду, а сам развел руки в стороны, чувствуя, как потоки силы концентрируются на кончиках моих пальцев, как собираются в центре ладоней, разливаясь по всей руке, вплоть до предплечья... как идут к сердцевине... как пульсируют в звезде... как тянутся во все стороны и устремляются в самую высь...

Теперь вокруг нас возвышались многометровые волны. Они, подчиняясь моим рукам, росли, словно горы; крутились, набирая сумасшедшую скорость. Стоя в центре этой «центрифуги», мы видели только гладкие стены, но уже не воду.

Логика верещала:

«Сейчас должен образоваться страшный водоворот! Почему его нет?! Почему?!!»

«Отвали! – восхищенно заткнуло ее сердце. – Не видишь, что ли: ему и без того трудно. Думаешь, легко ему все сомнения преодолевать? Не мешай!»

- Пойдем, - вскоре обратился я к Акаде.

- Куда? – одними губами произнесла она.

Я указал направление. Там, справа, на водной стене, показалась дверь.

«У него не получится», - предательски шепнул кто-то из солдафонов моего рассудка.

«Я верю в него, - ответил Разум. – Я открыл доступ к его Духу».

«Скоро его отключат, скоро заметят... – метался в панике рассудок, - нам всем хана!!! Зачем я послушал сердце?!! Теперь гореть нам в аду! Нас переплавят, нас разорвут на частицы, и еще повезет, если на протоны!»

«Тогда надо поторопиться! – решительно толкнул меня вперед Разум. – Иди, Риши, возьмись за ручку двери... Не сомневайся! Ни секунды не сомневайся! Я держу канал открытым, и буду держать, сколько в моих силах. Иди же!»

Я подошел и осторожно коснулся округлой и мокрой дверной ручки. Кто-то внутри меня зашептал:

«Прежде чем войти, подумай, как выйдешь». 

«Не слушай, ступай вперед! Сконцентрируйся! Сделай этот долбанный шаг!» - крикнул напоследок Разум, прежде чем его снова посадили под замок.

Повернув ручку, я открыл дверь, ведущую внутрь водной стены...

Глава 16 "Незыблемые постулаты"

Не было никакого туннеля, не было никакого головокружения, никаких световых спецэффектов, к которым я привык при перемещениях посредством дезагрегатора или магических порталов. Вместо всего этого я просто шагнул за дверь и... сразу вышел, ступив на траву.

Следом за мной шагнули остальные: все, кроме одного матроса. Я оглянулся на проход как раз в тот момент, когда в глазах матроса появилось сомнение. В эту же секунду парня разорвало в водной центрифуге. Портал закрылся, даже не окатив траву ожидаемой порцией воды, и рябь, что стояла в воздухе, мгновенно исчезла.

Только после этого я позволил себе выдохнуть и опуститься на землю, как и мои спутники. Мы лежали в полном безмолвии, уткнувшись носами в сочную, салатовую траву, и ненасытно вцеплялись в землю ногтями, вдыхали ее аромат... После пережитого почва с травой казались несколько чужеродными, к ним требовалось заново привыкать, как и к особой твердости самой земли, к ее тяжести, вибрациям. Будто земля – это всего лишь некая спасительная колыбель: теплая, уютная, знакомая... Мать рядом, но не является этой колыбелью, не ограничивается ею. Понятие «Земля-матушка» несоизмеримо шире, нежели просто почва, на которой устойчиво стоят наши ноги. Именно в момент, когда отступает смерть, понимаешь это. Но, не познав, не приняв смерть, невозможно понять и принять жизнь. Бытие и небытие всегда идут рука об руку, являясь двумя половинками одного тела. И отделять одно от другого не просто глупо, но и бессмысленно. Так же глупо, как пытаться по отдельности изучать пять тел одного существа, заведомо зная, что остальные тела изучить не удастся.  

Спустя минут пять послышались первые всхлипы: это Акада и выживший матрос, наконец-то, осознали, что произошло. Конфликт в их мозгу был настолько очевиден, что я начал опасаться за здравомыслие спасенных.

- Ничего сверхъестественного не произошло, - поспешил заверить я, изо всех сил потрясая за плечи молодого парня, глаза которого с каждой секундой попеременно наполнялись то безграничным ужасом, то благоговейным трепетом. Он еще не понял, как ко мне относиться. – Скажи, как тебя зовут?

- Питер... К-кто ты? – выпалил матрос, окидывая меня испуганным и подозрительным взглядом.

- Царь, Бог и воинский начальник, - пошутил я, но, видимо, совершенно неудачно, так как парень рухнул к моим ногам. – Это шутка, глупый. Я просто маг, которому вовремя удалось открыть одну из многочисленных межпространственных дверей. 

Акада мгновенно прекратила реветь и, уставившись на меня, возмущенно выдохнула:

- Так что ж ты раньше так не сделал?!

- Я тебе, что, циркач, чтоб по заказу трюки выполнять? – фыркнул я ответ. – Сам еще не разобрался, как это работает, а ты уже с претензиями. В первый раз так перемещаюсь. И, кстати, не мешало бы узнать, куда нас забросило.

Оглядевшись, мы не заметили вокруг ничего, кроме поляны, на которой очутились, и леса, что эту поляну окружал со всех сторон.