Влепить пулю в медный лоб?

Я обошла курильщиков слева, Додик справа, и мы загрузились в своего «шмеля». Додик тронулся с места, аккуратно объехал автобус, и пока он пропускал пару легковушек, чтобы выехать на дорогу, я попросила его проверить машину на присутствие посторонних предметов. Надо сказать, что «шмель» хоть и неказистый, но оборудован по первому классу. Хотя, не все фирма оплачивает, временами приходится экипироваться за свой счет. Додик тут же подключился к бортовой системе и доложил, что «жучков» и взрывоопасных предметов не обнаружено. Ну, допустим, выследить нас и без «жучка» не проблема, но хотя бы в ближайшие пять секунд не взорвут. И на том спасибо!

***

Штаб-квартира «Ревнителей морали» находилась в городском парке, в двух кварталах отсюда. Мне трудно судить, чем эта общественная организация отличалась от прочих, но дом свой они выстроили в западном стиле. Даже не в новозападном, а в романском, что ли. Здание не легкое и летящее, а грузное, мрачноватое, с узкими окнами. От металлической ограды к дверям, между каменными чашами вазонов с ярко-малиновыми огоньками цветущих петуний, вела посыпанная гравием дорожка.

– Додик, ты остаешься в машине и ждешь меня!

– А там не опасно для тебя?

Положительно, этот Р-15 даже начал мне нравиться. Он так трогательно беспокоился о моем благополучии, как, между прочим, следовало бы поступать некоторым другим!

– Чего это ты такой заботливый нынче?

– Робот должен следить, чтобы человеку не был причинен вред!

Что-то я раньше за ним такого усердия не замечала! Не будь это «ревнители», я взяла бы Додика с собой, однако сейчас я велела своему помощнику прикинуться спящим водителем и затемнить окна, а сама пошла в змеиное логово.

Я не люблю людей, которые ненавидят роботов. Может быть, потому что я наладчик, а может быть потому, что моей первой игрушкой был Робби – герой азимовского сериала. В любом случае, я более терпима к любителям здоровой пищи, которые хотя бы не взрывают фермы с клонированными животными!

Я поднялась по ступенькам и вошла в общественный дом, до ритуала ежедневного очищения оставалось еще часа два – так гласило расписание на стене.

У входа меня встретила девушка в скромных брючках и маечке с надписью: «Мир для людей!»

– Вы хотите приобщиться?

– Конечно, я хочу приобщиться! – я была настроена решительно. – Душа просит очищения!

– Собрание еще не скоро, но вы можете побеседовать с братьями.

Братья «очищались» тут же в большом зале. Стулья стояли только вдоль стен, а на середине зала возвышалась своеобразная эстрада. Вокруг неё было достаточно много места, чтобы желающие очиститься могли сплясать. Насколько я понимаю, в этом и состоит очищение. На эстраде играет оркестр, поют специально приглашенные артисты, а паства внимает и танцует. В промежутках выступает лектор. Сейчас зал был пуст, но на эстраде уже стояли музыкальные инструменты, и два долговязых «ревнителя» обсуждали тонкости предстоящей музыкальной партии. Я прошлась вдоль рядов деревянных стульев, лениво разглядывая картины на стенах. Если бы мне не сказали, что это общественный дом, я предположила бы, что попала в школу для умственно отсталых. На стенах были изображены люди за своими «обычными» занятиями. Вот две девушки в косынках выгоняют на пастбище свинью с поросятами. Лица девушек сияют улыбками, а у поросят у всех одинаково винтом закручены хвостики. «Мирный сельский труд», – гласила надпись под картиной. Вот двое подростков с дебильно-радостными лицами выбивают ковровое покрытие. «Они выполняют просьбу матери!» – подпись под картиной. Хорошо, что это не мои дети, а не то я могла бы огорчиться, что они больше ни на что не годны.

А эту картину я рассматривала особенно долго. На ней был изображен Р-14, почти что в разрезе. Во всяком случае, в его грудной клетке был изображен один из самых старых энергетических блоков, наверное, еще даже от девятки. И что вы думаете, делал этот Р-14-й? Он всего лишь держал утюг, причем тоже древний! Рядом с ним стояла полураздетая молодая девушка в очень символическом халатике, а на нее строго и гневно смотрели пожилые мужчина и женщина. «Неужели ты не можешь сделать это сама?!» – гласила надпись под картиной.

Сделать, простите, что? Выбросить на свалку древнее гладильное устройство или запахнуть свой непристойный халат, за полу которого держится несчастный робот.

Но тут в зале появился еще один персонаж. Судя по черному костюму и безукоризненной стрижке – лектор. Вначале он, чем-то озабоченный, хотел пройти к музыкантам, но тут заметил меня и немедленно стал приветливым и умиротворенным.

– Хотите присоединиться к обществу? – спросил лектор, подойдя поближе и протягивая мне красочный буклет. Я машинально взяла его и увидела, как среди фотографий улыбающихся и поющих общественников появилась и моя.

– Да вот, еще не решила, – я смущенно опустила глаза и изо всех сил изобразила застенчивость. – Мне говорили, что здесь можно с роботами бороться, истреблять их. Я думаю, это прикольно!

Лектор поскучнел.