Влюбись в меня, Воробышек!

Почему с одним человеком расстаться легко, а другой проникает под кожу? И мысли в тишине комнаты, как назло подсовывают картины Риты с другим. Не со мной и все счастливые.

К кому там ушла упрямая пастушка? К веселому и верному пастушку?

А что же охотник?..

А смелый и гордый охотник остался при своих трофеях. Или медалях – один черт!

Правильно. Так ему идиоту и надо. Как меня Воронов еще не прибил в своей прихожей за наглость.

Уже на следующий день эмоции схлынули, и собственная обида на Ромашку показалось ерундой, не стоящей внимания. Почему? Я ведь никому подобное не прощаю, разве что Ваньке бы простил. И стоило задать себе вопрос «Почему?», все встало на свои места. Так ясно, словно разложилось по полочкам.

А вдруг она откажет?

Все равно не уйду. Некуда. На этот раз я знаю, что сказать ее отцу.

– Идем, Галатея, если ты мне друг.

Лабрадориха чутко вскидывает уши и поднимается. Она знает, что запросто может остаться, я ее не неволю, но выбирается из машины и принюхивается к чужому двору, осторожно помахивая хвостом.

В поместье отчима она бегает без ошейника и выучила все тропки, но на новом месте может растеряться, поэтому я беру ее на поводок. Все эти дни она была со мной, и верно бежит у ноги, не оставляя сомнений, кто кому друг.

Я иду в дом, поднимаюсь на нужный этаж и звоню в дверной звонок. Телефон я выбросил, у меня не лучший характер, но сожалеть об этом или о том, что раньше не позвонил Ромашке, поздно.

– Ты? – дверь открывает отец Риты и не похоже, что он удивляется, увидев меня на пороге квартиры. Спрашивает с холодной ухмылкой: – Остыл, значит?

– Вроде того.

Я дергаю желваками, отвечая на прямой взгляд мужчины. Скорее всего я похож на идиота с большим букетом роз, но мне плевать, каким он меня видит. Мои мысли занимает его дочь и… черт! Кажется, я волнуюсь.

– Здравствуйте. Я пришел к Рите.

– Вижу. Красивый букет. А Риты нет.

Даже не знаю, почему я оказываюсь к этому не готов.

– Как нет? А где она?

– Вышла замуж.

– Чт-то?

– В моих мечтах, и за хорошего парня. А пока только ушла к подруге, но однажды может и уехать… далеко! Она девушка свободная.

Черт. Шутник хренов!

– Хорошо, я подожду ее на улице.

Воронов пожимает плечами, а его младшая дочь, нарисовавшая за широкой спиной отца, корчит рожи и посылает мне какие-то странные знаки, показывая на лестничную площадку. Озадаченно нахмурившись, я все же спрашиваю:

– Андрей, хм, Игоревич. Могу я поговорить с Соней? Наедине.

– Андрей, – неожиданно поправляет меня мужчина. – Раз уж ты здесь, обойдемся без официоза, я же вижу, как у тебя скулы сводит. Можешь, если она не против.

– Я не против! – тут же отзывается девчонка звонким голосом и проскальзывает мимо отца на площадку. – Привет, – широко улыбается, вытянувшись передо мной. – Как дела?

Фигово. Я ужасно соскучился по Ромашке и все, что хочу, это видеть ее. Но мы ведь не это собрались обсуждать?

– Что ты хотела мне сказать, Соня? – спрашиваю, когда Воронов уходит в квартиру, оставив нас одних.

Девчонка оглядывается, прячет улыбку и начинает взволнованно тараторить. Рассказывать про чью-то бабушку и незнакомых мне людей. Худо-бедно, картинка складываться, и я понимаю:

– …какая-то девочка, у нее еще имя смешное, встречалась с парнем, а он оказался трус и над ней посмеялся! А потом она наглоталась таблеток и попала в больницу – Рита маме рассказывала, а я слышала. Ой, я вспомнила! Ту девочку Броня зовут! Так вот, Яся узнала… Ой, Яся – это Ритина подружка! В общем, Яся узнала, что тот парень, который трус, это Влад, ее двоюродный брат, и очень расстроилась! Потому что Броня хорошая девушка, а он и его друзья идиоты! Строят из себя мажоров! И Авдотий с ними … Фу! Терпеть его не могу!

– Ближе к теме, Соня.

– В общем, на Броню поспорили, а она узнала! И теперь Рита с Ясей побежали ее спасать, потому что боятся, что ее снова обидят! Точнее, поехали! Рита хотела вызвать такси.

– Куда поехали?

– В какую-то маракую.

– В «Маракану». Ясно. Держи цветы! – я впихиваю на грудь девчонке букет роз и передаю в руку поводок. – И Галатею! Это моя собака, знакомься!

– Ой, какая хорошенькая! А она не кусается?

– Нет, она слепая и очень ласковая. Дай ей себя обнюхать и погладь. Смотри, Соня, – говорю строго, уже уносясь мыслями за Ромашкой. – Ты за нее ответственна!

– Ага!

Я уже поворачиваюсь и сбегаю по лестнице, когда девчонка меня окликает:

– Да-ань!

– Что?

– А Рита мне сказала, что любит тебя! Она очень по тебе скучала! А папа сказал, что ты – дурак! Но не круглый, а местами! А мы со Степкой думаем, что ты классный!

Это интересные новости и, обернувшись, я коротко улыбаюсь девчонке, вдруг ощутив, как счастливо трепыхнулось сердце:

– Ябеда!

– Вовсе нет! Я просто очень люблю свою сестру!

Признаться получается неожиданно легко, когда не остается место сомнениям.

– Я тоже, Соня, ее люблю.

– Правда?

– Кыш, домой, любопытная! И смотри за Галатей. Мы скоро вернемся! – обещаю, после чего тревога за Ромашку сгоняет с лица улыбку и выталкивает меня на улицу.