Влюбиться без памяти

— К Антону постепенно возвращается память. После вчерашнего выпуска новостей многие узнали о несчастье, произошедшем с ним, и вчера и сегодня с утра в больнице побывала просто толпа народа, ты просто не поверишь!

— Кхм…

Закашливаюсь, помешивая фарфоровой ложкой чай, и закусываю губу, ожидая услышать что-то неприятное в свой адрес. Если в больнице побывало столько людей, то, возможно, среди них и была Юлия.

Хотя…

Позвонила бы мне в таком случае Диана Леонидовна? Только, пожалуй, для того, чтобы высказать мне кучу нелицеприятных слов. Значит, блондинка пока не объявилась. Может быть, она не смотрит телевизор? По крайней мере, выпуск новостей, наверняка — слишком умное времяпрепровождение для Юлии.

— Да-да, ты не поверишь! Вчера вечером приезжали несколько бизнесменов, которые вели дела с Антоном, а сегодня с утра приехала его классная руководительница, из школы! И Тоша её вспомнил!

— Отлично.

— Когда ты навестишь нас?

— Через час приеду.

Кидаю нервный взгляд на часы. Минутная стрелка отсчитывает то время, которое мне осталось ходить в невестах Кожевникова, и я отчётливо понимаю, что времени у меня осталось очень мало.

Хотя, для чего оно мне?

Всё и так понятно.

Антона Михайловича я совершенно не интересую. Не являюсь стройной длинноногой красоткой с обложки глянцевого журнала, которыми, очевидно, так увлечён бизнесмен. На меня он всегда смотрел холодно и отстранённо, словно недоумевая — как он мог влюбиться и сделать предложение руки и сердца такой невзрачной серой мышке в очках, как я.

И я эту кирпичную стену между нами так и не смогла разрушить. Он был мне признателен за спасение, мило общался, но не более. Его постоянно сухие фразы «привет» и «пока, Женя» говорят сами за себя.

Всё ясно.

Диана Леонидовна, признаться, приняла меня очень хорошо, несмотря на отсутствие у меня толстого кошелька. Но она просто хорошо воспитана, а манеры не разрешают ей в полной мере высказаться относительно будущей невестки. Да и возможно они с сыном уже придумали стратегию, как избавиться от меня, не наделав много шума.

Поэтому, пора ставить точку в этой истории. Я хотела, чтобы Антон Михайлович, будучи без памяти, влюбился в меня. Но, этого не произошло. Видимо, я абсолютно неинтересная для Кожевникова личность.

Печально, но факт.

— И захвати ваши с Антоном совместные фотографии. Он посмотрит на них, и память обязательно вернётся, полностью. Это Анатолий Иванович придумал, он просто светило медицины, такой молодец! И как я сама об этом не додумалась?

— Фотографии?

Мой голос дрожит, и я отчётливо понимаю, что наступил тот день, когда всё тайное наконец-то станет явным. С одной стороны я испытываю облегчение от этого, ведь меня перестанет мучить совесть и я, наконец, смогу быть самой собой. А с другой — меня выгонят с позором и польют грязью, смешав с придорожной пылью, и я навсегда лишусь возможности охмурить Антона Михайловича.

— Ну, конечно. Вы ведь долго встречались с Тошей, прежде чем он позвал тебя замуж. Он мне рассказывал, как вы замечательно встречали с ним Новый Год на Бали, а летом — посещали Париж. Привези хоть несколько фотографий, чтобы вернуть Тошеньке те ощущения влюблённости и счастья.

— Обязательно.

— Тогда до встречи, Женечка, мы тебя ждём.

Сбрасываю звонок, и подпираю голову рукой, прикрывая дрожащими от нервного напряжения ресницами, глаза. В конце концов, у меня был шанс влюбить в себя Антона. Я этим шансом воспользовалась, но ничего не вышло. За эти несколько дней я так и не увидела в глазах бизнесмена хоть что-то, отдалённо напоминающее влюблённость.

Зато красотку — Юлю, он успел свозить и на Бали, и в Париж. И она, наверняка, была ему крайне признательна за такую щедрость. Ведь блондинка ясно дала мне понять, что любит роскошную интересную жизнь, а Кожевников — с удовольствием ей её предоставлял.

Вздыхаю, допивая уже остывший чай, и ставлю чашку в раковину. Что ж, нужно собираться. На улице резко потеплело до плюсовой температуры и весь снег, успевший осесть на тротуарах северной столицы, стал беспощадно таять, образовывая целые реки на тротуарах.

Поступающий телефонный звонок заставляет меня вздрогнуть в очередной раз, и я морщусь — что ещё пришло в голову моей несостоявшейся свекрови? Но, на экране высветилась улыбающаяся мордашка моей напарницы Галины.

— Привет! Как вчера в участок съездила? Не позвонила мне вечером, я ждала новостей.

— Прости, закрутилась как-то, домой притопала, и сразу спать легла, не до звонков было.

— И что капитан Торопов? Расколол девчонку?

— При мне — нет, оставил её за решёткой.

Отвечаю односложно, отчаянно соображая, стоит ли признаться подруге в том, какой эксперимент на мне вчера проводил этот наглый полицейский, или не стоит.

— Ой, Гриша — настоящий профессионал. Ничуть не сомневаюсь, что он расколет эту малолетку.

— Наверное.

— Не переживай, обязательно расколет!

У Галины теплеет в голосе при упоминании о Григории Егоровиче, и мне очень жаль её разочаровывать. А с другой стороны мне не хочется врать Гале, ведь она наверняка на что-то надеется в отношениях с капитаном полиции.