Влюбиться в злодея (СИ)

«О, Господи, - в голову Елены лезли жалящие мысли, - что будет дальше? Моя родная сестра открыла передо мной дверь в пропасть, где меня и всю семья ждёт беспощадная смерть. Теперь назад дороги нет: смерти не избежать. Я уже не могу жалеть о чём-то или винить кого-то, потому что теперь поздно. Я боюсь только одного: потерять самого родного и близкого человека. Вчера я чётко осознала, что Деймон любит меня по-настоящему, когда он бросился защищать мою честь. Даже сейчас, когда я знаю, что скоро вся моя семья, и я умрут, я чувствую себя счастливой, потому что любима. Что будет с Деймоном, когда меня не станет?».

- Елена, ты в порядке? – раздался, как гром среди ясного неба, чувственный голос Кэтрин, пронзающий гробовую тишину опустевшей комнаты. – Тебе плохо?

- Кэтрин, я не хочу с тобой разговаривать, - разбитым, опечаленным голосом протянула Елена, не поднимая глаз, которые постепенно заполнялись горькими слезами. – Избавь меня от этой участи хотя бы сейчас, пожалуйста.

- Я хочу, чтобы ты знала правду, Елена, - серьёзным, слегка повышенным тоном пробормотала Кэтрин, присаживаясь рядом с Еленой на свободный стул. – Ты обязана знать истинную причину моего поступка. Выслушай меня, пожалуйста.

- Ты никогда никого не слушаешь, - холодным, дрожащим голосом пробубнила Елена, откидывая непослушные, растрёпанные волосы за спину. – Делай, что хочешь.

Елена с лихорадочно бегающими по сторонам глазами поднялась со стула и медленно подошла к одинокому, застывшему окну. Поникший силуэт оставлял ледяную, сумрачную тень на полу, сливаясь со смоляным блеском дерева. Кареглазая шатенка без лишних движений стояла перед запотевшим окном, всматриваясь в манящую даль и пытаясь убежать от назойливых, неспокойных мыслей. Она покойно вдыхала удушливый воздух, словно каждый жадный глоток мог в любую секунду стать последним. Кэтрин, молча, подошла к ней, стараясь не стучать колкими шпильками. Её шаги были неуверенными и неспокойными. Кэтрин впервые потеряла облик двуличной, самовлюблённой стервы. Её карие глаза были наполнены искренним состраданием и всепоглощающим чувством вины. Всего лишь за одну ночь тщеславная, высокомерная красавица, не ценящая человеческих чувств и поступков, пересмотрела свои устоявшиеся взгляды на жизнь.

- Знаешь, раньше я думала, что семья ничего не стоит, - философским, убедительным голосом начала говорить Кэтрин, просверливая самонадеянным взглядом опустившуюся спину сестры. – Всю свою сознательную жизнь я не переставала убеждать себя в том, что у меня нет семьи и она мне не нужна.

- И что же изменилось? – с колким презрением посмотрела на сестру Елена, резко обернувшись. – По-моему, ты в очередной раз показала своё безразличие и хладнокровие.

- Нет, Елена, ты не понимаешь, - отрицательно покачала головой Кэтрин, сверкая растроганными глазами. – Сегодня ночью я поняла одну важную речь: семья – это люди, которые всегда будут любить тебя, несмотря на все недостатки.

- Ты поняла это слишком поздно, Кэтрин, - с горечью в голосе пролепетала Елена, не отрывая глаз от окна. – Скоро твоя мечта осуществиться: у тебя не станет семьи.

- Не стоит язвить, Елена, - решительно произнесла Кэтрин, положив бархатные руки, скованные наручниками, на хрупкое плечо сестры. – Я говорю серьёзно. Я поняла, почему Ребекка возненавидела меня: она боялась того, что Клаусу сделают больно. Да и ты тоже.

- Что я? – удивленно повернула голову Елена, всматриваясь в неспокойное лицо Кэтрин. – Я здесь причём?

- Ты поступаешь точно так же, - с невольной гордостью за сестру прошептала Кэтрин. – Ради спасения семьи ты пошла буквально навстречу к смерти, ни секунду не колеблясь. Это действительно заслуживает уважения. И тобой, и Ребеккой управляло одно и то же чувство – любовь.

- К чему ты клонишь, Кэтрин? – с неприкрытым недоверием посмотрела на сестру Елена и прищурила глаза. – Что ты хочешь этим сказать?

- Я просто хочу сказать «прости», - со слезами на глазах проговорила Кэтрин, направляясь к стулу. – Прости за то, что испортила твою жизнь.

- Как мило, - дверь внезапно распахнулась, и на пороге появился, как всегда в идеально выглаженном чёрном костюме Джейсон Смит с язвительной ухмылкой на светящемся от самолюбия лице, - наблюдать за воссоединением ангела и демона: любящая, добродушная Елена и бессердечная, эгоистичная Кэтрин. Простите, но я вынужден нарушить вашу идиллию.

Смоляные волосы очёрчивали утончённые черты Джейсона, а на белоснежном, чистом лице с незначительной щетиной выделялись сверкающие уверенностью глаза. Костюм обтягивал мускулистую фигуру, привлекая внимание непосредственно к могучим рукам, переполненным властной силой и невозмутимым чувством превосходства. Смит твёрдыми, громкими шагами приблизился к своему любимому креслу и сжигающим взглядом приказал сёстрам Гилберт присесть. Джейсон с гордым видом крутнулся в кресле и перевёл пристальный взгляд на одинаково красивых девушек, сидящих перед ним.