Влюбленная Джейн

Об исчезнувших книгах она предпочла промолчать. И Софию попросила не упоминать о них. Зачем? Решение было принято. Джейн выбрала будущее и новые радости, которые оно ей сулило. Отныне она жила в двадцать первом веке с мужчиной, чьей женой согласилась стать.

Глава 50

Викарий поприветствовал собравшихся, и служба началась. Джейн с Софией сели на одну из первых скамей. Фред, надевший по такому случаю синий костюм, остался у купели с Мэгги на руках. София всхлипнула. Джейн тоже смахнула слезу.

– Крещу тебя, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, – произнес священник, благословляя ребенка.

Джейн улыбнулась: она столько раз слышала эти слова из уст преподобного Остена!

– Аминь, – отозвался Фред.

Викарий полил головку Мэгги святой водой, мальчик пропел «Pie Jesu»[19] – как в старые времена. Правда, потом всем предложили выстроиться перед алтарем, чтобы сделать «фотографию». Фред жестом подозвал Джейн, и она стала с ним рядом.

Оттого что все засуетились, малышка проснулась и заворчала, как медвежонок. Этот звук грозил перерасти в оглушительный крик. Собравшиеся насторожились. Благостное настроение, созданное пением, стихами и церковной атмосферой, могло в любую секунду разбиться вдребезги. Фред явно испугался. Джейн взяла у него девочку и принялась инстинктивно покачивать.

Почувствовав умиротворяющее движение, Мэгги решила пока не кричать. Джейн, спеша воспользоваться этим затишьем, улыбнулась ребенку. Ее круглое румяное лицо всегда нравилось малышам. Она, озорная тетя Джейн, с легкостью добивалась ответной улыбки даже от самых беспокойных младенцев. Это дитя двадцать первого века не стало исключением. Зачарованно глядя на новую знакомую, Мэгги разулыбалась и удовлетворенно забулькала. Джейн затаила дыхание, прислушиваясь к самому милому из всех известных ей звуков – радостному сопению пухленького малыша.

Внутри у нее что-то всколыхнулось. Любовь, непреодолимая и непознаваемая сила, больно кольнула сердце. Не это ли самая хитрая и самая безотказная уловка природы?

Джейн иногда немного завидовала умению своей матушки сочинять рецепты в стихах. Из-под пера миссис Остен выходили строчки, заставлявшие всех хохотать. Она, мать семейства, любила чтение, но позволяла себе взять в руки книгу только поздним вечером, если к тому времени бывали заштопаны все чулки и написаны ответы на все письма, однако и штопки, и корреспонденции ей, как правило, хватало до глубокой ночи. Будучи вдвое старше своей дочери, миссис Остен прочла вдвое меньше, чему не следовало удивляться, ведь Джейн была в четыре раза свободнее. Если что-то и казалось удивительным, так это то, с какой готовностью маменька растворялась в делах, заботах и чаяниях своих детей. Если она не подыскивала шторы для банка Генри, то слушала предлинные и прескучные проповеди Джеймса. Теперь Джейн поняла, в чем причина: стоит твоему ребенку хоть раз улыбнуться тебе, и все остальное перестает для тебя существовать.

Ей представилось ее собственное дитя, которому она с радостью будет отдавать все свои силы: кормить его, просыпаться вместе с ним среди ночи, гордиться тем, что никто, кроме нее, не может его успокоить. Опьяненная этой гордостью, она не захочет тратить время ни на что другое. Маленькое существо все поглотит, погубит все стремления своей матери, оставив только желание холить его и лелеять.

– Наверное, это у тебя от природы – ладить с детьми, – сказал Фред.

Джейн, кивнув, вернула ему Мэгги. Он посмотрел на нее в некотором недоумении, по-видимому, не поняв, зачем было отдавать ребенка именно сейчас, когда они так прекрасно общались. То, как умело Джейн успокоила младенца, не укрылось и от остальных собравшихся: все заулыбались, маленькая толпа одобрительно загудела. Фред не сводил со своей невесты влюбленных и восхищенных глаз.

Мистический аромат церковных благовоний, поначалу казавшийся Джейн приятным, теперь вызвал у нее тошноту. Она заставила себя улыбнуться и сглотнула желчь, поднявшуюся по горлу.

* * *

Следующим утром София поприветствовала Джейн восторженным заявлением:

– Сегодня мы идем мерить свадебные платья!

Джейн рассмеялась и протестующе помотала головой:

– Нет, спасибо!

– Почему нет? Будет весело! Это же самая приятная часть подготовки к свадьбе!

– София, я обручена всего два дня. Подвенечный наряд мне пока не нужен.

– Вот тут ты ошибаешься, Джейн! Сейчас самое время им заняться. На выбор подходящего платья иногда уходит несколько месяцев. Свадебные салоны – это ворота, через которые женщина входит в свою мечту. Чтобы тебя от них не оттеснили, нужно договориться с привратниками заранее. – София допила кофе и взяла свой гигантский ридикюль. – Лучше не сопротивляйся. Чему быть, того не миновать.

Она вытащила Джейн из дома и повела в город. Там они встретились с мужчиной приятной наружности.

– Это Дерек, мой советник, – сказала София. – Он поможет нам отыскать лучшие платья на планете.

Мужчина с улыбкой протянул руку, Джейн пожала ее.

– Ну, Дерек, – скомандовала София, – сейчас мы начнем мерить платья, а вы выкладывайте все как есть. Если ужасно – так и говорите.