Влюбленная Джейн

Кроме того, не преувеличила ли София опасность, угрожавшую Джейн и мирозданию? Действительно ли всякое соприкосновение человека девятнадцатого века с веком двадцать первым могло изменить ход истории? В этом Джейн сомневалась. Если какая-то вещь из будущего и могла ей навредить, то уж наверняка не каждая. Что дурного в том, чтобы просто прогуляться по дому? Неужели это опаснее, чем сойти с ума от скуки? Джейн постарается не быть слишком наблюдательной. Да и много ли она успеет узнать, если София скоро вернет ее в 1803 год? Заранее себя оправдав, Джейн удовлетворенно кивнула и отложила «Наставления».

Начав экскурсию с кухни, она пришла к выводу, что места для хранения и приготовления пищи обустраиваются в двадцать первом веке примерно так же, как и в девятнадцатом, только взамен прислуги современные хозяйки используют множество не совсем понятных приспособлений. В белой холодильной коробке почему-то не оказалось льда, зато там было множество коробочек с готовыми кушаньями из мяса и овощей, а также бутылок с напитками. Джейн взяла одну из них и принялась рассматривать, не понимая, что же это за материал: прозрачный, как стекло, но гораздо тоньше и легче, а пахнет торфяным мхом. Джейн покачала головой. Ох уж эти современные люди! Столько всего напридумывали, чтобы сберегать время и облегчать себе жизнь, но все равно постоянно куда-то торопятся, и вид у них такой обеспокоенный…

Поставив бутылку на место, Джейн уже не в первый раз восхитилась обилием еды. Решив попробовать мясные блюда, она была удивлена их пряностью и остротой. Где это видано, чтобы чеснок клали в еду? Его носят на шее, чтобы отпугивать вампиров! Соусы с баночках и вовсе обжигали язык. Покончив с дегустацией, Джейн захотела поднять белый ящик и поглядеть, как он работает. Но оторвать холодильник от пола оказалось не легче, чем выкорчевать мощное дерево. У Джейн только спина заболела.

Ее белое муслиновое платье лежало мокрое в другой коробке, которая сама собой прекратила стирать. Джейн попыталась открыть дверцу, но не смогла и, решив не сердить машину, принялась инспектировать шкафчики. Там хранились кастрюльки и ножи – точно такие, как в ее время, или немного другие по форме и размеру. Ножницы остались ножницами.

В ванной Джейн открыла краник, а в уборной привела в действие чудесный механизм смыва и полюбовалась чистотой воды, наполнившей фаянсовую чашу.

За следующей дверью оказалась не столовая, как можно было предположить, а спальня Фреда. Джейн охнула и тут же вернулась в коридор. Вторгаться в чужую частную жизнь было не в ее правилах. И все-таки ей стало ужасно любопытно. Нет, она не собиралась ничего вынюхивать, не собиралась рассматривать личные вещи. Ей просто захотелось одним глазком взглянуть, как обустроены личные покои мужчины, ведь даже спален своих братьев она никогда не видела. А что, если знание мужского быта однажды понадобится ей для книги? Стремиться к точности описаний – ее литераторский долг. Стало быть, если Джейн заглянет в комнату, ничего дурного в этом не будет. Тем более что хозяева возвратятся домой еще очень не скоро. Она легонько толкнула скрипучую дверь носком туфли и вошла.

Спальня оказалась просторной. Окно-фонарик выходило в сад. На неприлично большой кровати лежало пушистое голубое покрывало. На кожаном кресле валялись штаны и рубашка. Выдвинув ящик комода, стоявшего у окна, Джейн увидела толстую стопку бумаги. Страницы были не исписаны от руки, а как будто бы вышли из-под печатного станка. Джейн взяла письмо, лежавшее сверху.

Уважаемый сэр!

Предлагаю Вашему вниманию первые 10 000 слов моего романа для молодых читателей «Край земли». Заполненный конверт для возвращения рукописи прилагается. Прошу связаться со мной, если Вас заинтересует продолжение.

Джейн нахмурилась, сгорая от любопытства. Ей вспомнилось, как отец послал Кэделлу «Первые впечатления» и как она была огорчена, когда издатель отверг ее роман. Отложив письмо в сторону, она сделала глубокий медленный вдох. Где-то скрипнула половица. Джейн испуганно обернулась, но увидела лишь пустой дверной проем. В доме никого не было, кроме нее и этой рукописи. Она взяла первый лист.

Глава 1

Во вторник, в четыре часа вечера, Джордж Драммонд понял: с петардами шутки плохи.