Влюбленная принцесса

– Да что ты говоришь! Мой жизненный опыт подсказывает обратное. Ну, исключая случаи, когда тот, кто получил признание, влюблен в кого-то третьего. Тогда, конечно, разумно будет избавиться от непрошеного ухажера, чтобы добиться любви желанного объекта. – Бабушка внимательно посмотрела на меня. – Есть в твоей жизни такой человек, Амелия? Кто-то… эм… особенный?

– Нет, – автоматически соврала я.

– Лжешь, – фыркнула бабушка.

– Нет, не лгу, – снова соврала я.

– Конечно лжешь. Я не стала бы тебе говорить, но, поскольку это может повредить имиджу будущего монарха, предупреждаю, Амелия, что во время вранья у тебя раздуваются ноздри. Ты должна знать и научиться по возможности избегать этого.

Я схватилась за нос.

– Не раздуваются!

– Да как же! – почти пропела бабушка, даже не скрывая, что наслаждается происходящим. – Не веришь – посмотри в зеркало.

Я обернулась к огромным зеркалам и, убрав руки от лица, внимательно осмотрела свой нос. Ноздри не раздувались. Сумасшедшая старуха!

– Я снова тебя спрашиваю, Амелия, – лениво протянула бабушка, откинувшись на спинку кресла. – Ты сейчас влюблена в кого-нибудь?

– Нет, – ответила я на автомате.

И у меня раздулись ноздри!

Ужас! Выходит, все эти годы, пока я врала, ноздри каждый раз меня выдавали?! Достаточно было посмотреть на мой нос, чтобы понять, лгу я или говорю правду.

Ну почему ни единая душа до сих пор не рассказала мне об этом? И только бабушка – бабушка! – сразу меня вычислила! Не мама, которая жила рядом со мной четырнадцать лет. Не лучшая подруга с коэффициентом интеллекта выше, чем у самого Эйнштейна…

Но нет. Бабушка.

Если это станет известно, моя жизнь будет кончена.

– Да! – театрально крикнула я, поворачиваясь от зеркал к бабушке. – Да, ты права. Я в кого-то влюблена! Теперь ты довольна?

Бабушка вздернула нарисованные брови.

– Незачем так кричать, Амелия, – проговорила она. Будь на ее месте кто-нибудь другой, я бы сказала, что он с трудом сдерживает смех. – Так кто же этот необыкновенный человек?

– Ну нет, – воскликнула я, выставляя перед собой руки. Не выгляди это слишком грубо, я бы, наверное, скрестила указательные пальцы и выставила перед ней, до такой степени она меня иногда пугала. Если подумать, она действительно бывает похожа на черта, особенно с татуированными веками. – Нет! Этого я тебе не скажу!

Бабушка затушила сигарету в хрустальной пепельнице, которую специально для нее принес Себастьяно.

– Ну хорошо, – проговорила она. – Значит, если я правильно понимаю, этот молодой человек не отвечает тебе взаимностью?

Смысла врать не было. Больше не было. Не с моими ноздрями.

– Нет. – У меня опустились плечи. – Ему нравится другая девочка. Она очень умная, умеет даже клонировать плодовых мушек.

– Какой полезный талант! – хмыкнула бабушка. – Ладно, сейчас не об этом. Скажи, Амелия, ты когда-нибудь слышала поговорку «Лучше синица в руках, чем журавль в небе»? – Видимо, по моему растерянному выражению было ясно, что я слышу его впервые, поэтому бабушка продолжила: – Не бросай Кенни, пока не найдешь себе кого-нибудь получше.

Я с ужасом уставилась на нее. Ну да, и речи, и дела моей бабули всегда отличались особым цинизмом, но это било все рекорды.

– Найду кого-нибудь получше? – Может, я ее неправильно поняла? – То есть не расставаться с Кенни, пока у меня не появится другой парень?

– Конечно. – Бабушка затянулась новой сигаретой.

– Но, бабушка… – Честное слово, иногда мне кажется, что она инопланетянка, направленная на Землю, чтобы проводить над нами опыты. – Но так же нельзя! Разве можно держать при себе парня, зная, что не любишь его, а он тебя любит?

Бабушка выдохнула длинное синее облачко дыма.

– Почему нет?

– Но это же некрасиво! – Я замотала головой. – Нет. Я расстаюсь с Кенни. Немедленно. Сегодня же вечером.

Бабушка почесала Роммеля под подбородком. Он съежился, будто она собиралась содрать с него шкуру живьем. Жуть до чего трусливая собака.

– Тебе решать, конечно, – сказала бабушка. – Но позволь заметить, что после расставания с Кенни у тебя начнутся проблемы с биологией.

– Бабушка! – ахнула я.

Мне и самой это приходило в голову, но я была потрясена тем, что наши мнения совпали.

– А что, разве нет? – Бабушка стряхнула пепел в пепельницу. – Ты же с трудом вытягиваешь четверку по этому предмету, и то лишь потому, что юноша позволяет тебе сдувать у него домашнюю работу.

– Бабушка! – снова пискнула я. Ежу понятно, что она была права.

Бабушка задумчиво подняла глаза к потолку.

– Итак, прикинем. По алгебре – тройка. Если ты и по биологии съедешь с четверки, твоя успеваемость в этом полугодии несколько просядет.

– Бабушка! – Я не верила собственным ушам: она помнила все мои отметки! И она была права. Абсолютно права, но все равно… – Я не стану ждать до конца экзаменов, чтобы поговорить с Кенни. Это неправильно.

– Да ради бога, – вздохнула бабушка. – Но ты представляешь, как неловко будет сидеть рядом с ним еще… сколько там до конца полугодия? Ну да, две недели. К тому же после вашего разрыва он, скорее всего, перестанет с тобой разговаривать.