Влюбленная принцесса

Если ты реально нравишься парню, ему пофиг, как ты целуешься. Даже если ты вообще целоваться не умеешь, он будет думать, что все классно. И наоборот. То есть он любит тебя, а не твои поцелуи.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ПЛОХО ЦЕЛУЕТСЯ: он обслюнявит тебе все лицо, засунет язык тебе в рот, когда ты еще не готова к этому, и у него изо рта плохо пахнет. А у некоторых парней язык сухой и колючий, как кактус, но я с таким не целовалась, мне только рассказывали.

7. Как ты понимаешь, что можно разжать губы (поцеловаться взасос)?

Ты почувствуешь, как он касается языком твоих губ. Если тебе это нравится, слегка разожми губы. Не нравится – не разжимай.

Продолжение следует. Вуаля, глава II. Поцелуи взасос!!!

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ

Алгебра: повторить вопросы в конце глав 8–10

Английский: записи в дневнике. Какие книги я прочитала за последнее время

Ист. мир. цив.: повторить вопросы в конце глав 10–12

О. О.: ничего

Французский: повторить вопросы в конце глав 7–9

Биология: повторить вопросы в конце глав 9–12

Среда, 10 декабря, 21:00, возвращаюсь в лимузине домой от бабушки

Так устала, что пальцы не слушаются. Бабушка заставила перемерить все платья в шоуруме Себастьяно. Даже не поверите, сколько их было. Короткие, длинные, с прямыми и пышными юбками, белые, розовые, голубые и даже зеленые, как лайм (Себастьяно уверяет, что зеленый оттеняет цвет лица).

Это мы всё искали платье для рождественского выступления по телику перед гражданами Дженовии. Я должна выглядеть величественно, но не слишком. Быть красивой, но не красавицей. Умной, но не так, чтобы уж совсем.

Это был какой-то непрекращающийся кошмар. Изможденные девушки в белом (новом черном) застегивали и расстегивали пуговицы, вжикали молниями и щелкали кнопками, надевая и снимая с меня платья. Теперь я знаю, что чувствуют супермодели. Неудивительно, что они не могут обходиться без наркотиков.

Действительно, было совсем непросто выбрать платье для выступления, а Себастьяно, как ни странно, оказался хорошим дизайнером. Среди его творений нашлось несколько экземпляров, в которых и помереть не стыдно.

Упс. Оговорка по Фрейду. Интересно, хочет ли Себастьяно меня прикончить? Вроде ему нравится быть дизайнером, но ведь придется бросить это дело, если он станет принцем Дженовии: будет принимать разные законы и все такое. Хотя ему наверняка понравится ходить в короне. Правда, принцы Дженовии корону не носят. Ни разу не видела папу в короне, только в брючных костюмах. В крайнем случае в шортах, когда он играет в ракетбол с лидерами других стран.

Фу. Неужели мне тоже придется играть в ракетбол? Но Себастьяно, мне кажется, носил бы корону не снимая, если бы стал принцем. По его словам, ничто не придает такого блеска глазам, как грушевидные бриллианты в королевской короне. Себастьяно предпочитает бриллианты от Тиффани, или, как он говорит, «от Тифф».

Поскольку мы так дружески болтали, я рассказала Себастьяно про Зимний бал и про то, что мне нечего надеть. Когда я сообщила, что не пойду на танцы в тиаре, у него разочарованно вытянулось лицо, но потом он снова оживился и принялся расспрашивать меня о празднике. Типа: «С кем ты пойдешь?», и «Как он выглядит?», и всякое такое.

Не знаю, что со мной стряслось, но я как-то незаметно рассказала Себастьяно все о своей любви. Это было так странно. Вроде не собиралась рассказывать, но оно как-то само все выплеснулось. Какое счастье, что бабушки рядом не было. Она ушла за сигаретами и сайдкаром.

Я рассказала Себастьяно про Кенни и что он меня любит, а я его – нет, потому что мне нравится другой человек, но тому вообще фиолетово, жива я еще или нет.

Себастьяно оказался отличным слушателем. Не знаю, сколько он понял из того, что я говорила, но он ни разу не отвел глаз от моего отражения, а когда я наконец умолкла, оглядел меня в зеркале с макушки до пяток и задал лишь один вопрос:

– Эт мальчк, котто тебе нрависсь. Поччму ты думашь, что ты ему не нравишь?

– Потому что ему нравится другая девочка, – ответила я.

Себастьяно нетерпеливо всплеснул руками. Это вышло особенно эффектно, поскольку у него были рукава с пышными кружевными манжетами.

– Не, не, не, – воскликнул он. – Он поммо тебе с алл. Ты ему нравишь, инач он не сталл б поммо. Зачемм ему эт, есс ты ему не нравишь?