Влюбленная в тебя

Клер откинулась на спинку стула и воскликнула:

– О господи!

– Что такое?

– Да ты боишься!

Мэдди взяла свою «маргариту» и сделала затяжной глоток.

– Я называю это «разумной предосторожностью». И я ничего не боюсь.

Черная металлическая оправа солнечных очков «Рево» сидела на переносице, а синие зеркальные стекла закрывали глаза от палящего солнца. Шесть вечера. Проходя через школьную парковку, Майк внимательно следил за игроком под номером двенадцать в голубой футболке команды «Хеннесси» и в красном шлеме подающего. Он был очень занят – счета и заказы пива у дистрибьюторов, – поэтому и пропустил первую подачу.

– Давай, Трэвис! – крикнул Майк, усаживаясь в нижнем ряду открытой трибуны. Подавшись вперед, он уперся локтями в колени.

Трэвис с битой на плече подошел к стойке из черного пластика в виде буквы «Т». Сделал несколько пробных замахов, как учил его тренер, в то время как команда-соперник, «Страховая компания Брукс», ждала, разводя руки в защитных перчатках. Наконец Трэвис принял идеальную стойку, размахнулся битой – и промазал.

– Все в порядке, парень! – крикнул ему Майк.

– В следующий раз выйдет, Трэвис! – закричала Мэг с верхнего ряда трибуны, где она сидела среди мамочек и приятелей сына.

Майк взглянул на сестру, затем снова сосредоточился на игре. Вчерашний ужин прошел просто безупречно. Мэг приготовила бифштекс с печеным картофелем. И она казалась веселой, то есть такой, какой ее обычно знали люди. Но весь вечер он жалел, что находился у сестры. Ему бы в другой конец города, в дом на озере, где жила женщина, о которой он ничего не знал. Говорил бы с ней о мышах… Зарывался бы носом в ее шею и волосы…

В этой Мэдди Дюпре было что-то особенное. Не только прекрасное лицо, жаркое тело и чудесный запах кожи. В ней было нечто… заставлявшее мечтать о ней даже тогда, когда ему следовало думать совсем о другом. И это нечто рассеивало его внимание, когда он проверял колонки цифр.

Трэвис снова занял позицию и размахнулся. На сей раз бита удачно пришла в соприкосновение с мячом, и мяч со свистом пролетел между второй и третьей «базами». Опустив биту, Трэвис помчался на первую «базу», казалось, шлем вот-вот свалится с его головы. Мяч подпрыгнул и покатился мимо внешнего игрока; тот побежал его ловить, тренер на первой «базе» подсказал Трэвису, что останавливаться не нужно. Мальчик тотчас добежал до третьей «базы», но внешний игрок, уже успевший схватить мяч, сделал неуклюжий бросок. Тогда Трэвис снова пустился бегом и ловко занял «дом»; игрок же второй «базы» и внешний игрок тем временем дрались из-за мяча.

Майк издал торжествующий вопль и вскинул большие пальцы вверх. Он ужасно гордился Трэвисом – как будто приходился ему не дядей, а родным отцом. Что ж, в данный момент он был главным мужчиной в жизни Трэвиса. Мальчик не видел своего отца уже пять лет, и Мэг не знала, где он находится. Вернее, не желала знать, где шатался этот бездельник. Майк видел Галвина Блэка только однажды, на свадьбе Мэг. Он с первого взгляда оценил его как неудачника – и ведь оказался прав!

Отряхнув штаны, Трэвис отдал тренеру шлем. Затем, обменявшись с приятелями торжественным ритуалом шлепков растопыренными пальцами, сел на скамейку своей команды. Посмотрел на Майка и ухмыльнулся, продемонстрировав черную выбоину на месте отсутствующего переднего зуба. Если бы Галвин Блэк предстал сейчас перед Майком, тот дал бы ему такого пинка, что мерзавец улетел бы на другой конец школьного двора. Как может мужчина бросить собственного сына? Особенно после того, как воспитывал его целых два года. И как могла сестра выйти за такого никчемного типа?

Обхватив руками колени, Майк смотрел, как следующий подающий выбивал аут, после чего поле заняла команда Трэвиса. Самое лучшее для Мэг и Трэвиса – чтобы сестра нашла хорошего надежного мужчину. Такого, который будет любить ее и Трэвиса. Такого, на которого можно положиться.

Майк любил племянника. Он всегда будет за ним присматривать. Как присматривал за Мэг, когда они были детьми. Но сейчас он чувствовал, что устал. И ему казалось: чем больше времени он посвящает Мэг, тем больше она требует. В некотором отношении она становилась похожей на их бабку. А он двенадцать лет провел в скитаниях, для того чтобы быть подальше от Лорейн. Если он даст слабину, Мэг сядет ему на шею. А ему этого совсем не хотелось. В его жизни было достаточно потрясений – что в детстве, что на военной службе в зонах конфликтов. Теперь же хотелось мира и спокойствия. Насколько вожделенные мир и спокойствие достижимы, если ты – хозяин двух баров.

А Мэг – она из тех женщин, которым необходим мужчина. Такой, чтобы привел ее жизнь в порядок. Но не он сам. Майк подумал о Мэдди и ее заверениях, что она не ищет мужа. Подобное он слышал и раньше от других, но Мэдди был готов поверить. Майк не знал, чем эта женщина зарабатывала на жизнь, – если ей, конечно, приходилось зарабатывать. Впрочем, было ясно: ей не нужен мужчина, который бы ее содержал.