Влюбленные мошенники

– Послание: Кай-Ши никому зла не желать. Никого не убивать, – нараспев заговорил Братец Тук, словно декламируя заученное наизусть стихотворение. – Кай-Ши хотеть только леди. Кай-Ши говорить: приходить, все простить, делать королева, любить, всем хорошо.

Он еще раз улыбнулся и поклонился, словно ожидая аплодисментов.

– Ну что ж, – задумчиво протянул Рубен, – по-моему, весьма великодушное предложение. Что скажешь, Гусси?

– Нет, я так не думаю.

Рубен пожал плечами, как бы извиняясь.

– Леди так не думает. Теперь мы можем идти? Видите ли, мы немного спе…

Братец Тук выхватил из-за пояса необъятной синей пижамы тесак для разделки мяса и поднял его лезвием вперед прямо к своей круглой, блаженно ухмыляющейся физиономии.

Грейс почувствовала, что ладонь Рубена внезапно взмокла. Его хватка у нее на руке ослабла. Обернувшись к нему, она увидела, как кровь отливает от его лица.

– Что же вы сразу не сказали? – спросил он, болезненно морщась. – Вот, пожалуйста, если она вам нужна, можете забирать.

Она ахнула, когда Рубен подтолкнул ее поближе к Братцу Туку.

Удивленный китаец схватил ее за запястье свободной рукой и начал отступать.

– Убери от меня свои лапы, ты…

Грейс дернулась назад, пытаясь оторваться от него, но он крепко держал ее за руку, все еще не сводя глаз с Рубена, хотя в этом не было нужды: Рубен с потерянным видом стоял на прежнем месте, вытянув руки по швам.

– Рубен! – отчаянно завопила Грейс, не в силах поверить, что он вот так запросто позволит бандиту ее похитить. – Рубен!

Он с грустью помахал на прощание и сунул руки в карманы. Пухлая ручонка Братца Тука сжимала ей запястье с такой силой, что Грейс с минуты на минуту ожидала услышать хруст костей. Она попыталась пнуть его в пах, но он увернулся с завидным проворством и для острастки больно вывернул ей руку.

– Сукин сын! – крикнула она и вцепилась зубами ему в костяшки пальцев.

– Ай! Ай!

Он ударил ее по плечу ребром ладони, но Грейс лишь зажмурилась покрепче и еще глубже впилась зубами ему в руку. Позади себя она услыхала какой-то тихий звук. Братец Тук тоже его услышал, но слишком поздно.

Хрясь! Повсюду осколки стекла и растекающаяся, шипящая пузырьками вода. Нет, не вода – вино. В руке у Рубена осталось горлышко разбитой бутылки. Открыв рот в безмолвном страдальческом крике, он проводил взглядом Братца Тука, когда тот рухнул на колени, а потом опрокинулся на спину, как куль с рисом.

– Все кончено, прошептал Рубен с убитым видом. – Все кончено.

– Нет, он просто без сознания, – успокоила его Грейс. – Ты его не убил.

Рубен обратил на нее трагический взор:

– Да не он, дурья твоя башка, а «Дом Периньон»! «Промье-Куве» – уникальный экземпляр… – Он задохнулся от слез, не в силах продолжать.

Из-за пояса пижамных штанов Братца Тука торчала посеребренная рукоять револьвера. Грейс наклонилась и выдернула его. Дешевая модель тридцать восьмого калибра, но, если бы он воспользовался этой пушкой вместо тесака, он не лежал бы сейчас на спине в придорожной канаве.

– Слава Тебе, Господи, они чтут свои традиции, – пробормотала Грейс, пряча револьвер в карман юбки. – Ты же не собирался на самом деле уступить меня ему без боя? – вдруг пришло ей в голову спросить. – Ты просто ждал удобного случая, чтобы нанести удар, верно?

– Верно, – машинально ответил Рубен. Ей показалось, что он даже не слыхал вопроса. Он был убит горем, словно только что потерял лучшего друга. Ей пришлось силой оттащить его от места трагедии, а он все еще продолжал безутешно причитать над своей утратой.

– Пошли, пошли скорей. Да очнись же ты, Рубен, нам надо выбираться отсюда поскорей, надо отсидеться дома, там они нас не найдут. Куда нам идти? Что это за улица? Куда все подевались? Где север?

По солнцу определить было невозможно: оно скрылось в густых облаках. Грейс неуверенно оглядела извилистую улочку, круто нырявшую за поворот на первом же углу. Улица не внушала доверия, но если она ведет в северном направлении…

– Мы не можем вернуться домой.

– Конечно, можем! Если север там, и мы будем придерживаться…

– Мы не можем вернуться домой, потому что Крокеры были там и все разгромили.

– О Господи, только не это!

– Все пропало, ничего: не осталось. Только записка, а в ней сказано, чтобы: я не попадался им на глаза, а то они меня убьют.

– Боже мой! Они уставились друг на друга.

– Рубен, что же нам делать? – За его плечом Грейс увидела человека, выходящего из-за угла. Это был Том-Фун. Заметив их, он перешел на бег. Рубен схватил Грейс за руку, и они побежали в обратном направлении.

На первом же перекрестке они бросились влево. На несколько драгоценных секунд преследователь потерял их из виду.