Влюбленный лэрд

В ее прочность, конечно, нисколько нельзя было верить. Лахлан подвинул сперва один ящик, вывалив из него все золото, затем на него поставил другой, поступив с его содержимым точно так же, как и с содержимым первого. Наблюдая, как он в буквальном смысле разбрасывается золотом, Лана невольно рассмеялась. Но когда на кону стоит жизнь, золото теряет свою ценность.

Лахлан взобрался на крышку верхнего ящика и просунул голову в отверстие. Он сразу ощутил дуновение морского ветра.

– Лана, поднимайся за мной.

Он протянул ей руку и втащил ее следом за собой. Вдвоем они проползли сквозь узкое отверстие в потолке пещеры и… внезапно очутились на берегу.

Какое это было счастье!

Они замерли, обрадованные открывшимся перед ними прекраснейшим видом. Никогда залив Синклер не казался им таким красивым, как сейчас. Лахлан повернулся к Лане и улыбнулся.

Они вышли на воздух. Вход в пещеру располагался довольно высоко, и им предстояло спуститься на берег. Когда они сошли вниз и очутились на песке, Лахлан оглянулся назад. Входа в пещеру совсем не было видно, так как он располагался чуть выше, совсем незаметно для глаз.

Шумно вздохнув, Лахлан посмотрел на море. Прилив все еще продолжался, и если они не хотели добираться до замка вплавь, то надо было поторапливаться.

Лана и Лахлан торопливо зашагали вдоль берега. Вскоре они набрели на узкую тропинку, ведущую наверх. Подъем был трудным, но Лахлана поддерживала ярость против Дугала и страх за своих друзей – Эндрю и Александра, над которыми нависла серьезная опасность.

Как только они взобрались на прибрежную скалу, откуда был хорошо виден замок Акерджил, Лахлан решительно проговорил:

– Лана, отправляйся в деревню. Там ты будешь в безопасности.

– Я никуда не пойду, – еще тверже ответила она. – Я не брошу тебя одного.

– Ты должна уйти. Дугал очень опасен. Он сошел с ума из-за денег. И он способен на все.

– Я не оставлю тебя, – процедила Лана сквозь зубы.

– Лана, ну, послушай!.. – От указаний Лахлан перешел к мольбам.

Проигнорировав его, Лана направилась в сторону замка. Вздохнув, Лахлан поплелся следом за ней. А что ему оставалось делать? Про себя же он твердо решил, что как только он найдет Дугала, то сразу его прикончит.

Второй раз рисковать жизнью Ланы он не хотел.

Пройдя вдоль стены замка, они зашли внутрь, и тут, к их удивлению, они увидели во дворе все семейство Даунрей. Сюзанна, Ханна, Магнус и даже Изабелл, видимо, только что спешившись, осматривались по сторонам. Смешнее всех выглядел Магнус с пристегнутым к поясу старинным двуручным мечом.

– Боже, вас здесь только не хватало! – тихо простонал Лахлан и уже громче и сердитее добавил: – Почему вы не в деревне? Вам же было сказано ждать нас там.

Никто даже не посмотрел в его сторону. Сюзанна и Ханна бросились навстречу Лане.

– Ты жива! Как это здорово! – закудахтали они в один голос.

Одна лишь Изабелла обернулась к Лахлану.

– Мы ждали тебя в деревне, но время шло, а новостей от тебя не было никаких. – В ее голосе слышался явный упрек.

Лахлан растерялся: он еще и виноват, как будто у него было мало дел!

Изабелл внимательно взглянула на его окровавленную руку:

– Что с тобой? Ты ранен?

– Пустяки. В меня стреляли, но промахнулись.

– А где Александр и Эндрю? – спросил Магнус. Увидев дочь целой и невредимой, он немного успокоился.

Лахлан быстро объяснил, что случилось со всеми ними за эти несколько часов и что его очень тревожит судьба Эндрю и Александра.

– Надо найти их, а также отыскать Дугала и покарать его за предательство.

Лахлан решил, что на поиски Александра и Эндрю лучше всего отправиться им с Магнусом. Как ни хорош был этот план в глазах Лахлана, кроме него самого и Магнуса, больше никто его не поддержал. Сюзанна и Ханна откровенно высмеяли его предложение. Они не соглашались ждать, когда над их мужьями нависла серьезная опасность. В конце концов было решено, что Лахлан с Магнусом отправляются на поиски, а женщины следуют за ними. Вывод напрашивался сам собой: им надо действовать как можно энергичнее и быстрее, так сказать, на опережение.

Подойдя к главному входу, они осторожно поднялись на крыльцо и вошли внутрь. Женщины выглядели впечатляюще, с них можно было писать картину под названием «Грозные амазонки идут на приступ». Очутившись в огромном холле замка, все замерли, пораженные еле слышным, похожим на сдавленный человеческий голос эхом. Судя по всему, звук шел из глубины здания, по-видимому, из гостиной.