Влюбленный странник

Рэндал хотел сделать широкий и щедрый жест. он улыбнулся и сказал:

— Ты останешься здесь, если это то, чего ты хочешь.

— Обещаете? — спросила Сорелла, и Рэндала поразила холодная суровость ее голоса.

— Обещаю, — ответил он.

Он увидел, как загорелись глаза Сореллы, в них словно вспыхнул ослепительный свет. Рэндал был растроган.

Глава седьмая

Сорелла проснулась с улыбкой на губах. А открыв глаза, издала крик восторга. Светило солнце! Она знала, что день будет чудесным, когда отправлялась вчера в постель. Он был бы чудесным, даже если бы шел дождь и небо затянули тучи. Но этот солнечный день был просто идеальным.

Сорелла выпрыгнула из кровати и подбежала к окну. Ее комната выходила на боковую улочку, и здесь не было того великолепного вида на парк, как в комнатах, находящихся с другой стороны. Но этаж был достаточно высоким, чтобы Сорелла могла видеть крыши до того места, где поднимались вверх из зеленых объятий Сент-Джеймского парка, словно волшебный дворец из морских волн, башенки и бастионы Уайтхолла. Кругом на несколько миль простирались бесчисленные крыши, сливавшиеся с линией горизонта.

Лондон был большим — слишком большим. Сорелла часто думала об этом. И вот сегодня она должна была покинуть этот город и именно поэтому была так возбуждена. Вот почему она с таким нетерпением ждала этого утра, что даже плохо спала ночью.

После почти недели репетиций в пятницу напряжение, раздражение, усталость всех участников достигли кульминации. Рэндал, не сдержавшись, бросил на сцену свой экземпляр пьесы и воскликнул:

— Мы все выдохлись! На уик-энд объявляется перерыв.

Все вздохнули с облегчением — от рабочих сцены до Брюса Беллингэма. Все действительно очень устали, и Рэндал подобрал очень точное слово — они именно выдохлись. Сначала они репетировали только с главными героями, потому что Рэндал и Брюс, режиссеры-сопостановщики, решили, что, начав репетиции с массовых сцен и ролей второстепенных персонажей, они завязнут в неуправляемом процессе, а когда дойдет до тех, кто несет в пьесе основную нагрузку, они будут не в форме.

Люсиль отлично справлялась со своей ролью с самой первой репетиции, и Рэндал с удивлением думал о том, что недооценивал Люсиль, — она была способна на многое, если была увлечена ролью. Рэндал даже был готов признать, что Люсиль смогла бы, если захочет этого по-настоящему, стать истинно великой актрисой.

Рэндал не подозревал об истинной причине ее вдохновения, и этой причиной был он сам.

Люсиль, как и все остальные, обрадовалась объявленным выходным. И только когда они вместе вышли из театра, Рэндал понял, что она рассчитывает провести эти выходные с ним.

— Мне так хочется посмотреть новую пьесу Оливье[2], дорогой, — сказала она, беря его под руку и прижимаясь к нему грациозным кошачьим движением.

— Вряд ли это удастся в последний момент, — ответил Рэндал.

— Глупости, — улыбнулась Люсиль. — Для нас с тобой наверняка найдут место, если ты как следует попросишь. Давай попробуем раздобыть ложу. Мне очень нравятся ложи в лондонских театрах. В них есть что-то от эдвардианской эпохи.

— Я постараюсь, — с неохотой ответил Рэндал.

Он и не понимал, до какой степени устал, пока не добрался до дома. Хоппи ждала его с целой кипой писем в руках. Опускаясь на диван, Рэндал посмотрел на нее взглядом, полным шутливого отчаяния.

— Уйдите, женщина, — патетически воскликнул он. — Если вы полагаете, что я буду сейчас работать, то вы сильно ошибаетесь. Я не подпишу ни одного письма и ни одного чека. Я умер и похоронен! И нет смысла со мной спорить.

— Да кто же осмелится с вами спорить? — поддержала Хоппи шутливый тон Рэндала. — И вы действительно выглядите усталым. Принесу-ка вам виски с содовой.

Хоппи скоро вернулась со стаканом на подносе и молча наблюдала за тем, как он пьет.

— Вот так-то лучше, — сказал Рэндал, отставив стакан. — У меня голова пошла кругом. Мне казалось, что если я хотя бы еще один раз произнесу слова: «Повтори с этого места, дорогая», то впаду в буйное помешательство. Я устроил для всех выходные на уик-энд. И меня это тоже касается.

— Отлично! — воскликнула Хоппи. — но что же вы собираетесь делать? Останетесь в Лондоне или отправитесь за город?

— Люсиль хочет посмотреть новую пьесу Оливье, — ответил Рэндал. — Хочет, чтобы я устроил ей ложу. И меня хочет видеть в этой ложе.

— Я бы не назвала это отдыхом, — с усмешкой заметила Хоппи.

— Я тоже так думаю, — устало ответил Рэндал. — Но попробуйте, по крайней мере, для нее добыть эту ложу.

Хоппи вышла из комнаты, издав звук, похожий на фырканье. Рэндал устроился поудобнее и закрыл глаза. Он проспал, должно быть, минут двадцать, когда вдруг почувствовал, что в комнате кто-то есть.

Рэндал неохотно стряхнул с себя остатки сна. В кресле напротив сидела Джейн.

Рэндал улыбнулся девушке:

— Привет, красавица! Не ожидал увидеть тебя здесь.

— Это очевидно, — сухо отреагировала Джейн и добавила: — Рэндал, ты чудовищно устал.

— Это я и сам знаю, — ухмыльнулся Рэндал. — Ты не могла бы сообщить мне что-нибудь более информативное?